Странный султанат

— Мы сидим в забегаловке-кофейне за железнодорожными путями на задворках главной улицы города Джокьякарта, что находится на индонезийском острове Ява, и пьем местный крепкий кофе с углями. Маймай – смотрительница небольшой гостиницы, где я остановилась, кофейня – простая телега на колесах с жаровней, в которой краснеют угли, а улица, расписанная граффити, называется Малиоборо. Местные жители часто называют ее «Мальборо»: по словам Маймай, так быстрее, да и для туристов сигаретное название запоминается легче.

— Кое-кто нас, жителей Джогджи, странными считает, — говорит Маймай. — А мы Джогджу любим – вон, посмотри, сколько сувениров тут продается с символикой нашего города! И мы Джогджей гордимся! А нашего султана, кстати, сам президент боится!

Джокьякарта — или, сокращенно, Джогджа, — и правда место странное. Стоит полумиллионный город у подножия крупнейшего в Индонезии действующего вулкана Мерапи – огнедышащей горы, из-за извержения которой пару лет назад погибло около 300 человек, а эвакуировано – почти половина населения. Сейчас Мерапи угрожающе пыхтит черным дымом, но местные жители не очень беспокоятся: привыкли к опасному соседу.

Возглавляет город и одноименную провинцию султан, и Джокьякарта – один из немногих еще сохранившихся в мире султанатов. Странность в том, что султанат этот входит в состав президентской республики Индонезия и официально называется «особым округом».

История сложная: султанат Джокьякарта был основан в середине XVIII века Хаменгкубувоно, принцем другого средневекового государства – Матарам, которое в то время существовало на острове Ява. Следующие поколения султанов активно сопротивлялись голландским и британским колонизаторам. За это после провозглашения Индонезией независимости и превращения ее в президентскую республику в 1950 году очередной султан остался у власти – хотя и номинально, в качестве правителя автономного региона страны. Сейчас на троне Джокьякарты вот уже почти 25 лет восседает уже десятый султан, Хаменгкубувоно Х. Человек он вполне современный: отказался от традиционного многоженства, завел собственный сайт и иногда – в лучших европейских традициях – катается по городу на велосипеде. В 2009 году он даже баллотировался в президенты Индонезии с лозунгом «Султана – в президенты!», но потерпел поражение.

— А султан с семейством живут во дворце, как сто и двести лет назад! Он как раз в самом конце Мальборо находится. Можешь туда сходить посмотреть, там всех пускают, а дворец – гордость всей Джогджи, – Маймай посмотрела на меня так, что я поняла: если я не отправлюсь во дворец султана прямо сейчас, это будет личным оскорблением.

Дворец оказался, скажем прямо, скромным: коттеджик, покрытый черепицей. Перед дворцом раскинулось большое пыльное поле с парой рычащих рыдванов-автобусов; по куцему газону ходили два кота, почему-то с поводками, а неподалеку добродушная старушка торговала фруктами.

Внутри дворца не оказалось никаких слепящих своей красотой богатых убранств – обычный большой дом. Правда, украшенный странными барельефами и скульптурами духов. Работает дворец, или, как его называют индонезийцы, кратон, с 8 до 14 часов, как музей: в остальное время султан хочет обойтись без назойливого шума посетителей. Рядом с кратоном находится другая достопримечательность – полуразрушенный водяной замок под названием Таман Сари. Его по особому заказу построил для султана Джокьякарты португальский архитектор еще в XVIII веке. В водяном замке находились купальни для султана, его жен, детей и слуг, а под землей – несколько тайных ходов и комнат. По легенде, архитектора потом убили, чтобы он не раскрыл ненароком подземные тайны. Сейчас жители Джогджи шутят про водяной замок: «Ни замка, ни воды!» — за прошедшие 250 лет Таман Сари сильно пострадал из-за многочисленных извержений вулкана Мерапи, и сохранились только жалкие полуразрушенные остатки старых султанских купален.

Гораздо более интересными оказались древние храмовые комплексы неподалеку от Джогджи. Это два священных для буддистов и индуистов места: Боробудур – самая большая в мире буддистская ступа и Прамбанан – комплекс из нескольких индуистских храмов. При этом большая часть населения Джокьякарты – мусульмане. Сосуществуют представители разных религиозных конфессий весьма мирно и бесконфликтно.

Боробудур – храм тысячи Будд — находится чуть больше чем в 40 километрах от Джогджи, совсем рядом с огнедышащим Мерапи. Это огромная квадратная буддистская ступа: длина одной стороны – аж 118 метров. Стены ступы украшены барельефами со священными изображениями, а на некоторых ярусах сидят безголовые Будды – головы во времена упадка и после извержений Мерапи растащили мародеры. До сих пор Боробудур – место паломничества, и верующие проходят семь раз по часовой стрелке на каждом из девяти ярусов ступы. На самом верхнем ярусе стоят 72 миниатюрных каменных ступы в форме колокольчиков, внутри каждой из которых сидит Будда. Прикосновение к каждому колокольчику, по легенде, приносит удачу.

Этот храм, возрастом почти в полторы тысячи лет, представляет буддистскую модель Вселенной. Но большинству посетителей плевать на религиозную составляющую. Иностранцы и индонезийская молодежь стремятся поскорее забраться на самый верхний ярус и, расталкивая конкурентов, состроить рожу и сфотографироваться на фоне колокольчиков или заката. Еще очень популярна фотосъемка с иностранцами: к каждому минимум раз по двадцать подходят местные жители и просят сфотографироваться. Наверное, тоже на удачу.

Второй храмовый комплекс, индуистский, называется Прамбанан и находится в другой стороне от Джогджи. Построен он был позже – в IX-X вв, а на каменных барельефах изображены не Будды, а сцены из индийского эпоса «Рамаяна». Самый большой и наиболее восстановленный храм – храм бога Шивы: сюда стягивается небольшое количество паломников-индусов, а остальная публика – такая же, как в Боробудуре: праздношатающаяся молодежь и туристы. Оба храмовых комплекса лучше всего посещать с утра в будний день: народу очень мало, поэтому можно спокойно осмотреть развалины и не толпиться среди фотографирующих друг друга школьников.

В Джогдже пять лет назад начала действовать современная система городского транспорта, и доехать от центра, скажем, до Прамбанана можно на комфортном автобусе с кондиционером всего за 3 тысячи рупий (около 10 рублей). Потом таким же автобусом можно вернуться в окрестности Малиоборо. А в пределах города основной транспорт – велорикши-бечаки. Бечак выглядит так: впереди – два колеса и сиденье для двух, от силы трех человек, а сзади – изможденный индонезиец, который крутит педали и везет пассажиров. В жаркое дневное время, когда пассажиров мало, водители бечаков спят на обочинах Малиоборо или на площади около кратона в своих же повозках, нелепо прикорнув в углу и вытянув ноги поперек сиденья. Ночуют многие водители тоже в своих бечаках – их дом находится далеко на окраинах, и себе дороже туда-сюда колесить на медленной скрипящей повозке. Стоимость поездки начинается от пары долларов за километр и зависит от того, как хорошо пассажир умеет торговаться.

Вечером Джогджа преображается. Улицу Малиоборо охватывает хаос: в центр приезжают студенты из кампусов на окраинах, в торговых лавках начинается час пик — туристы выползают на вечерний шопинг, на улицы выкатываются двухколесные телеги с едой – передвижные закусочные.

Закусочные называются словом «варунг». Это небольшие ресторанчики или даже уличные телеги на колесах с более чем умеренными ценами и простым меню: основа всей кухни – рис («наси») и лапша («ми»). Главное достоинство варунгов — они есть везде. Буквально в каждом доме на первом этаже есть небольшой варунг, но гораздо приятнее взять ужин в одной из передвижных телег, что колесят по району или стоят в ожидании голодных покупателей. В варунгах царит антисанитария: всюду летают мухи, пластиковые бутылки с соусами могут весь день простоять под палящим солнцем, а тарелки, вилки и ложки зачастую покрыты толстым слоем жира и иногда – какими-то объедками. В некоторых варунгах еду подают не на тарелках, а на больших банановых листьях – при желании можно завернуть обед с собой. А вилки и ложки – это роскошь для туристов: местные жители предпочитают есть пальцами. Причем пальцами только правой руки: левая считается нечистой, именно ею здесь принято подмываться после туалета (да-да, туалетная бумага – тоже туристическая роскошь). Такие забегаловки хоть и выглядят более подозрительно, но питаться в них на удивление безопасно. А еда в варунгах превосходная. Рис и лапша подаются с разнообразнейшими соусами и начинками. Можно взять рис с кусками курицы, с креветками, с овощами и красным перцем, с яйцом, репчатым луком, пророщенными злаками… Соусы – те, которые не провели весь день на солнцепеке – тоже потрясающе вкусные. Кетчуп есть далеко не во всех варунгах, и сначала я грешила на непонятливых индонезийцев, которые вместо кетчупа постоянно приносили соевый соус. Но потом оказалось, что соевый соус здесь называется «кечап», а «кечап манис» — густой сладкий соус, с которым любая еда превращается в изысканное блюдо. Кроме кечап-маниса есть еще острый соус самбал из красного стручкового перца, от которого глаза лезут на лоб.

Помимо всего прочего Джогджа – индонезийская столица науки и искусств. Здесь находится больше сотни университетов, а учатся здесь не только жители Индонезии, но и студенты из зарубежных государств: в Джокьякарту приезжает молодежь из других азиатских стран и даже из Европы – например, из Чехии и Словении. Самым престижным считается университет Гаджа Мада – его закончил сам султан. Из искусств в Джогдже больше всего почитаются рисунок и музыка. В частности, признанными мастерами считаются специалисты по росписи батика. В магазинах на Малиоборо, основной туристической улице, продаются ткани с разнообразнейшими узорами. Вокруг снуют хитрые зазывалы: сначала они предлагают наивным понаехавшим туристам посмотреть некую «уникальную выставку батика», а потом приводят любителей искусства в обычный магазин, где пытаются всучить потенциальным покупателям разукрашенные ткани по безумным завышенным ценам. В переулках можно встретить индонезийских панков, которые расписывают стены забавными безумными граффити.

На каком-нибудь музыкальном инструменте играет буквально каждый житель Джогджи, но наибольшей популярностью пользуется гамелан — традиционный яванский оркестр, состоящий из ударных инструментов. Музыка получается на удивление красивой: ритм задают разнокалиберные барабаны, тарелки и гонги, а мелодию выстукивают металлофоны и боданги – интересный инструмент с клавишами из бронзовых или бамбуковых чашечек. Периодически подключаются и другие инструменты – например, бамбуковые флейты. Иногда небольшой гамеланчик играет по вечерам на улице Малиоборо: вокруг собирается большая толпа слушателей и иностранных туристов, которые записывают концерт на айфоны.

Все смешалось в Джогдже, но к хаосу и странности быстро привыкаешь, и вот они уже притягивают тебя, и тебе хочется остаться здесь подольше. И ты остаешься.

НУЖНО ЗНАТЬ

Транспорт. Из России проще всего добраться до Джогджи или через индонезийскую столицу Джакарту, или через курортный Бали, откуда можно доехать до султаната на междугороднем автобусе или долететь на самолете до джокьякартского аэропорта Адисуджипто. Из Джакарты также ходит поезд, но наилучший вариант все же лететь, а не ехать. Цены в Индонезии на перелеты на небольшие расстояния невелики, а экономия по времени получается более чем существенная: час-полтора против 11-12 часов тряски в автобусе или поездки в душном жарком поезде.

Виза. Индонезийская виза выдается на границе и стоит 25 долларов. Особой визы для посещения Джокьякарты не требуется.

Жилье. В Джогдже можно найти ночлег на любой вкус и кошелек. Основное место скопления отелей и гест-хаусов – район главной улицы Малиоборо. В узких переулках можно найти комнату за пять долларов, а на улицах пошире и на самой Малиоборо располагаются цивилизованные отели, цены в которых тоже относительно низкие: в среднем от 30 долларов за ночь.

Текст и фото: Варвара Мошарова