Сальвадор Альенде: «Мы честно боролись, и мы победили»

В начале сентября на президентских выборах в Чили одержал победу кандидат блока левых сил Народное един­ство Сальвадор Альенде, набравший наибольшее количе­ство голосов. Он выступал с программой, которая преду­сматривает проведение в стране демократических и антиимпериалистических преобразований. Местная реакция и американские монополии, усматривая в результатах голосования непосредственную угрозу своим интересам, развернули в Чили провокационную кампанию, цель кото­рой — путем запугивания «красной опасностью» помешать приходу С. Альенде к власти. (Его избрание должно быть подтверждено парламентом, на который оказывается оже­сточенный нажим.) В публикуемом интервью кандидат блока левых сил излагает свои взгляды на ряд важных вопросов внешней и внутренней политики Чили.

Вопрос. Вы называете себя марксистом, д-р Альенде, считаете Фиделя Кастро своим другом. В соответствии с программой блока Народное единство вы собираетесь корен­ным образом изменить чилийское общество. В богатых кварталах Сантьяго немало лю­дей, которые уже упаковывают чемоданы. Скажите: Чили будет второй Кубой?

Ответ. Мы поддерживаем кубинскую ре­волюцию, но Куба — это Куба, а Чили — Чили. Это относится как к истории, тради­циям, культуре, так и к особенностям поли­тического развития. В нашей стране, как, пожалуй, ни в какой другой, существует традиционная буржуазная демократия; здесь парламент функционирует уже 120 лет. На Кубе никогда не было избран­ного народом правительства, которое про­держалось бы долго, а в Чили президенты всегда выполняли свои функции в течение всего установленного законом периода. В моем лице Чили уже имела марксистского председателя сената, министра здравоохра­нения: ведь я уже тогда был таким же мар­ксистом, каким являюсь сейчас.

Вопрос. Фидель Кастро начинал почти с такой же программы, какую выдвигаете вы. Его противники — международный капитал и национальная буржуазия — помешали ему выполнить ее так, как он этого хотел…

Ответ. Надеюсь, наши враги не пойдут по этому пути, в противном случае нам при­дется защищаться.

Вопрос. Возможно ли предотвратить путч правых средствами, которые предусмотрены конституцией?

Ответ. То, что мы собираемся сделать, ос­новано на законных путях, не противореча­щих конституции. Но, если другие выйдут за рамки закона, нам придется применить силу, потому что защищаться — законно. Прибегнем ли мы к крайним мерам, зависит не от нас. Если нам дадут спокойно рабо­тать, никому в Чили не придется беспокоить­ся ни о своей жизни, ни о своих граждан­ских правах. Что же касается небольшой группы привилегированных, то их незаслу­женные «особые права» мы урежем. Мы че­стно говорили об этом с самого начала.

Вопрос. Ваши политические противники внутри страны не скрывают, что собирают­ся дать вам бой, используя при этом как парламентские трюки, так и открытые про­вокации. Как будет вести себя в таком слу­чае чилийская армия?

Ответ. Могу только сказать правым: по­сеешь ветер — пожнешь бурю. В странах буржуазной демократии принято говорить об уважении всеобщих тайных выборов. Я надеюсь, что «защитники свобод» будут ува­жать итоги народного голосования, как это всегда делали мы. Мы против вмешательст­ва одних стран в дела других. Каждая стра­на должна сама определить, какое у нее будет правительство. В Латинской Америке народ до сих пор принимал в этом процессе очень небольшое участие.

Вопрос. История учит, что капиталисты никогда не отдают власть добровольно. Вы первый марксист, избранный легально. Смо­жет ли Чили отказаться от фазы классовой борьбы и насильственного переворота?

Ответ. Это зависит не от нас. Если бур­жуазия захочет применить силу, мы ответим силой. Насилие не является для нас необ­ходимостью. Еще Ленин говорил, что возмо­жен захват власти коммунистами парла­ментским путем… На Цейлоне сейчас тоже существует правительство, пришедшее к власти в результате выборов и политический базис которого сходен с нашим. Однако ре­зультаты нашей победы имеют большее зна­чение, особенно для североамериканской политики.

Вопрос. Какой путь выбрала Чили?

Ответ. Прежде всего давайте внесем не­которые уточнения. Марксизм как научный метод интерпретации экономических и со­циальных явлений — это одно. Правитель­ство, которое мы собираемся образовать,— это другое дело…

Вопрос. Значит, диктатуры пролетариата не будет?

Ответ. А мы и не говорили, что будем осуществлять диктатуру пролетариата. Мы с самого начала провозглашали, что наше правительство будет народным, демократи­ческим, революционным в соответствии с программой блока Народное единство. Мы создадим свою, чилийскую модель. Прежде всего это будет широкое коалиционное пра­вительство. В блок Народное единство вхо­дят две марксистские и четыре немарксистские пар­тии. И хотя у нас марксистское большинст­во, мы пойдем со скоростью два километра в час. А там посмотрим, как нам удастся перейти на 100 километров в час.

Вопрос. У кого же наибольшая «мощ­ность»?

Ответ. У народа. Он не коммунистиче­ский, не социалистический, не радикальный, не социал-демократический, это Народ, и этим сказано все. Я основатель социалисти­ческой партии, но кандидатом только этой партии я не был. Я кандидат блока Народ­ное единство, а это разные вещи.

Вопрос. Следовательно, вы будете осуще­ствлять только программу Народного един­ства?

Ответ. Я не принимал на себя никаких других обязательств, кроме выполнения про­граммы Народного единства. Моя партия не будет иметь большинства в правительст­ве, ибо это разрушило бы народный фронт.

Вопрос. Правительственная программа, составленная вами, обширна и будет доро­го стоить. Вы собираетесь осуществить на­ционализацию, форсировать развитие про­мышленности, устранить безработицу, повысить заработную плату и увеличить пенсии, расширить жилищное и социальное строительство… Каждый ребенок — должен получать в день пол-литра молока… Смо­жет ли Чили финансировать выполнение этой программы?

Ответ. Я задам ответный вопрос: знаете ли вы, как живет чилийский народ? Вы бы захотели, чтобы так жил народ ФРГ? Хоте­ли бы вы, чтобы 50 процентов ваших детей систематически недоедали? Понравилось бы вам, если бы у вас в стране было 600 тысяч умственно отсталых детей только потому, что они постоянно голодны? Понравилось бы вам, если бы я вдруг стал единственным владельцем всех богатств ФРГ?

Вопрос. Конечно, нет. Всякому здраво­мыслящему человеку понятна необходи­мость реформ. Вопрос только в том, каким образом финансировать их проведение…

Ответ. Вы, естественно, понимаете, на­сколько трудно осуществить все, что нами задумано. Это станет еще более трудным, если для нас будут закрыты международ­ные кредиты. Так, президент Фрей сказал мне, что Западная Германия вдруг закрыла для нас кредит в 50 миллионов долларов. Не знаю, идет ли речь о кредите частном или правительственном. Во всяком случае, это несправедливо. Если и другие страны будут действовать подобным образом, мы будем вынуждены прибегнуть к радикаль­ным мерам. Если мы не встретим понима­ния, если слова о праве народов на самооп­ределение окажутся пустой фразой, нам ни­чего другого не останется… Мы честно бо­ролись, и мы победили.

Вопрос. Вернемся, если можно, к про­грамме финансирования…

Ответ. Пол-литра молока в день для де­тей — проблема небольшая, даже при капи­талистическом строе. Еще будучи минист­ром здравоохранения, я предложил проект закона, согласно которому дети до 6 лет должны были бесплатно получать натураль­ное молоко. Ведь лучшее капиталовложение народа — это забота о воспитании и здоровье детей…

Вопрос. Производители порошкового мо­лока вряд ли поддержат вас в этом начина­нии…

Ответ. Тем не менее мы добьемся своего, если найдется капиталистическое государст­во, которое согласится продавать необходи­мые нам товары и принимать в качестве оплаты чилийскую продукцию. Если такое желание проявит не капиталистическая, а социалистическая страна, мы будем поку­пать у нее. Дети Чили получат молоко, хотя у нас действительно не хватает четвероно­гих коров. Но зато есть «коровы двуно­гие» — их-то мы и будем доить: это монопо­лии и иностранные компании, которые за­хватили богатства Чили. На средства, кото­рые наживают американцы в Чили за три дня, можно всех наших детей искупать в молоке.

Вопрос. Доминирующие позиции в эконо­мике вашей страны занимают медные руд­ники. Влияние США в этой отрасли умень­шилось со времени «чилинизации» (выкуп государством 51 процента акций), но техни­ческое руководство и большинство оборудо­вания все еще находятся в руках американ­цев. Не боитесь ли вы нажима со стороны США?

Ответ. Это противоречило бы Уставу ООН, который признает право народов на­ционализировать их природные богатства. Если для американцев, однако, это лишь пу­стой звук, мы поищем специалистов в дру­гом месте или обойдемся собственными на­циональными силами. Мы избрали свой путь, и чилийская олигархия, американский империализм и все государства должны ува­жать его.

Вопрос. Во время предвыборной кампа­нии вы намекнули, что Чили, возможно, выйдет из Организации американских госу­дарств (ОАГ) и Межамериканского банка развития.

Ответ. Нет, этого я не говорил. Я сказал, что ОАГ — это организация, которая утра­тила свой престиж, но я не хочу отказывать­ся даже от такой трибуны. Было бы полез­но высказать свое мнение и там, пусть по­слушают наши противники и враги.

«Шпигель», Гамбург

«За рубежом», 1970 г.