После часа обсуждения моего резюме и огромного количества вопросов, на которые, как мне казалось, я удачно ответила, рекрутер задал последний вопрос. Тот, на котором обычно интервью заканчивается, и вы оба остаетесь под впечатлением именно от этого ответа. Причем задают его с самым небрежным видом, дескать, это уже совсем пустяки, но все во Франции знают, что именно тут и таится самое главное. “Мадемуазель, у меня последний вопрос – как вы представляете себе свое будущее через пять лет?”
В некоторых странах имеются в виду карьерные планы. Но во Франции ни в коем случае нельзя ответить, что через пять лет ты надеешься занять ответственный пост. Тебя немедленно запишут в ряды карьеристок и “акул”, готовых пройти по трупам коллег. Во Франции очень важно, чтобы ваш стиль жизни более или менее соответствовал представлениям других сотрудников, а иначе новому работнику будет трудно прижиться в коллективе. Рекрутер может подумать, что если ваши представления о стиле жизни уж очень отличаются от других, а значит, вы будете отказываться и от бесконечных совместных аперитивов, и от обедов в кругу коллег, и даже от воскресных выездов на природу, организуемых предприятием.
Стиль жизни – социальный маркер. По нему часто судят о человеке. Кроме того, французы подспудно осознают, что если их страна еще пользуется любовью и интересом за границей, то это не благодаря ее революционной истории, а благодаря винам, ресторанам, продуктам и 35-часовой рабочей неделе. Что же такое есть в нашем образе жизни, чего нет у других?
Трудно представить себе более глубокую культурную пропасть между такими симпатизирующими друг другу странами, как Россия и Франция, чем та, которая существует в нашем отношении к образу жизни. Мои московские родственники, приезжая в Париж, всегда спрашивают, где же французы находят столько времени, чтобы целыми днями сидеть на террасах кафе? Я часто слышу от них, что мы – страна лентяев и что 35-часовая неделя тому живая иллюстрация. Моя собственная мать не понимает, почему я часто уезжаю с приятелями на уик-энд и, вместо того чтобы работать, как каторжная, предпочитаю посидеть у барбекю на природе. Разгадка проста: во Франции считается, что хорошо работать можно, только если хорошо отдыхаешь. А чтобы не мучила совесть, французы часто повторяют: “Нужно же жить!”
Французы уверены, что в жизни обязательно должно быть место спорту, друзьям, путешествиям и “ничегонеделанию”. Да-да, “ничегонеделание” нужно практиковать с определенной регулярностью. У нас в стране сидят по три часа за столом, усаживаются на террасе кафе, чтобы минутку передохнуть, и считают абсолютной необходимостью полноценный, долгий сон. По статистике, французы больше едят и дольше спят, чем их европейские соседи, проводя в среднем по 8,8 часов в сутки в постели и по 130 минут за столом.
Наш образ жизни часто критикуют, но мы-то понимаем, что нам просто завидуют, и считаем его практически социальным завоеванием, то есть нашим законным правом. Тем более что он приносит свои плоды. Статистика показывает, что несмотря на большое количество времени, уделяемое еде, французы – самые стройные в Европе. По последним опросам Франция занимает 4-е место в Европе по производительности труда. И, кстати, все пять первых мест заняты теми странами, которые уделяют работе меньше всего времени. Наконец, во Франции насчитывается вдвое больше людей в возрасте старше ста лет, чем, скажем, в Великобритании, и вдвое меньше больных сердечно-сосудистыми заболеваниями.
В общем, что ни говори, во Франции жить хорошо, и даже врачи полагают, что долголетие объясняется хорошей работой нашей системы здравоохранения и относительно низким уровнем стресса в нашей жизни. Именно поэтому, кстати, у нас в стране очень мало самоубийств.. Помню, как американские газеты насмехались над французами, когда Кондолиза Райс попыталась в пятницу вечером дозвониться до нашего министра иностранных дел, а он попросил ее перезвонить после выходных. Американцы смеялись. А французы, наоборот, гордились тем, что правительство отстаивает нашу концепцию жизни.
И дело все-таки не в том, что мы лентяи, что бы ни говорили мои московские родственники. Просто французы не любят получать половину удовольствия или удовольствие в полутонах, они любят делать вещи целиком, полностью. Если уж есть вкусную еду – то не на ходу, а смакуя, а если спать – то высыпаться. И почему считается, что только русская душа способна на глубокую страсть? Французы тоже умеют отдаться страсти с головой. Не зря же после этого им необходим такой продолжительный сон!
Текст: Маша Белкова