В ситуации, когда целый ряд экспертов говорит о близости экономического апокалипсиса, КНР представляется неким островком стабильности, о который берега которого разобьются волны любого кризиса. Корреспондент «За рубежом» Ольга Качурина попыталась разобраться, действительно ли наступает эра юаня.
Летом прошлого года Народный банк Китая разрешил сделки купли-продажи валюты за пределами страны. И юань не подвел: суточные объемы торгов национальной китайской валюты выросли с нуля до $400 млн за считанные месяцы. На этом правительство Поднебесной не остановилось — некоторые китайские компании получили разрешение проводить международные расчеты в родной валюте. Кроме того, со многими странами (в том числе с Аргентиной, Южной Кореей, Сингапуром, Россией) были заключены соглашения о двусторонних расчетах в юанях. При этом Китай старается выглядеть в глазах мировой общественности положительным героем: тут и предоставление кредитов на выгодных условиях для правительств и госкомпаний других стран (разумеется, в юанях), и помощь Европе и США – готовность увеличить выкуп долговых обязательств некоторых стран еврозоны и американских гособлигаций. Эта политика оказалась вполне действенной – многие уже видят в Китае спасителя и с готовностью выпускают собственные облигации в китайской валюте. Среди них — Всемирный банк, компании McDonald’s и Caterpillar, российский банк ВТБ.
Так что же, юань побеждает? Взглянем на ситуацию с другой стороны. Несмотря на устойчивую позицию в мировой экономике, юань все еще не является свободно конвертируемой валютой. Действующие в КНР строгие валютные ограничения тормозят деловую активность – до недавнего времени невозможно было использовать юани во внешней торговле с другими странами, да и сейчас не всякая китайская компания может получить выручку в национальной валюте без специального на то разрешения.
Еще одно серьезное препятствие на пути к глобальному триумфу юаня – его искусственно заниженный курс. В ответ на все призывы, а с недавних пор и угрозы США китайское правительство сохраняет буддийское спокойствие. Обеспокоенность Штатов понятна, ведь искусственно заниженные цены на китайские товары делает американскую продукцию неконкурентоспособной на внутреннем рынке. В Белом доме резонно полагают, что если справедливость восторжествует и юань подорожает, то увеличится и объем национального экспорта, а это, в свою очередь, создаст дополнительные рабочие места. Китаю же стратегия заниженного курса юаня помогает удерживать лидерство в экспорте и фактически дотировать свою промышленность. Совершенно очевидно, что отказаться от этой стратегии Поднебесную не заставит даже перспектива серьезной торговой войны с США, которая может включать в себя повышенные пошлины, санкции и эмбарго. Но вот шансы юаня на то, чтобы стать мировой резервной валютой, эта политика снижает существенно.
При этом у Китая есть и другие, не менее важные проблемы – пузырь на рынке недвижимости, очень похожий на американский, большое количество внутренних кредитов, которые легко могут обернуться неплатежами. Теневой банкинг и уже ставшая нормой уловка перебрасывать кредиты и долги по другим графам бюджета (например, «инвестирование») давно являются нормой для китайских банкиров и предпринимателей. Наконец, чудовищная, всепоглощающая коррупция, без которой непредставим современный Китай и от которой не спасают даже показательные расстрелы взяточников и казнокрадов. На данном этапе она не мешает экономическому росту, но что будет, если США все-таки накроет очередная волна кризиса и спрос на китайские товары резко обрушится? Надолго ли хватит КНР накопленных за годы экономического бума резервов? Станут ли китайцы и дальше терпеть бесчинства чиновников и партбоссов, которые, как известно, не склонны умерять свои аппетиты даже в кризис? Как поведет себя бесправное и, по сути, нищее сельское население Китая, если положение его из отчаянного станет невыносимым? Ответить на эти вопросы сегодня невозможно. Но раз они возникают, эра мирового господства юаня в ближайшем будущем наступит едва ли.
Между тем
Ритуальные деньги
В Китае в ходу валюта не только для живых, но и для мертвых – это деньги Банка Преисподней. Они предназначены для сожжения в специальных печах в качестве подношения духам. Как рассказывают старые китайцы, раньше в дни поминовения предков эти деньги сжигали на перекрестках больших улиц. Внешне такие банкноты могут выглядеть как вполне нормальные купюры. Выдает их обычно англоязычная надпись «Hell Bank Note», крупный номинал (500, 10 000, 100 000, 500 000 000) и портреты Нефритового императора и умерших знаменитостей (Джона Кеннеди, Мерилин Монро и т. д.).