Так повелось с детства, и никому не приходит в голову менять порядок вещей. Зимний спорт — это, в первую очередь, горные лыжи и сноуборд (есть, впрочем, и те, кто любит лыжи равнинные и даже, как ни странно, снегоступы). Молодой француз, не умеющий кататься на горных лыжах, выглядит в кругу сверстников настоящей белой вороной – лучше уж не уметь плавать или кататься на велосипеде.
На днях я встретила на этаже группу наших секретарш, обсуждавших, кто собирается в этом году в Северные Альпы, а кто – нет. «Маша, цены на шале и аренду лыж уже вывесили!» — объяснила мне одна из них. Дело в том, что у часто крупных французских предприятий в разных уголках страны имеются свои собственные шале и турбазы, предназначенные для отдыха сотрудников. Альтернативный вариант — компания предлагает им снимать что-либо на каникулы и оплачивает значительную часть расходов. В этот раз нам предложили Куршевель. У меня есть шанс поехать – я еще этими услугами не пользовалась, а значит, мой запрос будет приоритетным. Секретарши задают мне вопрос, точно зная, что, если они не поедут в Куршевель сами, я привезу им оттуда главные альпийские лакомства – как минимум полынный ликер, савойский сыр и колбасу в корке из перца.
Вообще-то репутация у Куршевеля во Франции противоречивая. В сезон сюда приезжают отдыхать более 32 тыс. туристов (тогда как в самой группе городков, входящих в курортную зону, обитают всего 2000 жителей), а работать – до 800 тренеров. Знаменитые «Три долины», как известно, самый большой горнолыжный курорт в мире. Куршевель застроен крупными зданиями в форме шале, и, с одной стороны, найти здесь жилье легче, чем на других курортах, а с другой — именно из-за этих зданий это место давно потеряло очарование маленькой альпийской деревушки. Ведь вся прелесть альпийского шале именно в отсутствии людей да в огне, пылающем в камине.
В Куршевеле строится все больше и больше подъемников, но перед ними все равно – пробки из лыжников. И французы приезжают сюда все реже и реже, уступая место туристам из Японии и России. К последним отношение двойственное: они тратят здесь безумные деньги, но при этом являются носителями иного менталитета, который местным жителям понять и принять нелегко. Французы ведь ни за что не станут проводить ночи в куршевельских барах-ресторанах, а потом спать до середины дня: если им захочется ночной жизни, они подождут лета и поедут в Сан-Тропе.
«Скоро, наверное, перестану ездить Куршевель – я там чувствую себя так, словно меня выгоняют из собственного дома», – пожаловалась мне как-то раз коллега. Она ездила в бабушкин дом в Куршевеле еще тогда, когда вокруг него не стояли пятизвездные отели и за парковку автомобиля под окном не приходилось платить. И до сих пор упрямо возвращается туда, чтобы не отказываться от традиционных удовольствий: съесть тартифлет неподалеку от зажженого камина, выпить горячего вина прямо на трассе и попробовать местного, савойского, а не шампанского!) и сыграть с приятелями в таро. Французы не любят менять привычки…
Как и большинство моих друзей, я непременно поеду кататься на лыжах этой зимой. Сначала на долгий – четыре дня – уик-энд к друзьям в Куршевель (все-таки забавно оказаться среди граждан, одетых в комбинезоны Gucci и несущих под мышкой лыжи Chanel). Но затем я все-таки переберусь на неделю в свою любимую деревню Сен-Жерве в Верхней Савойе. Там не будет куршевельского гламура, зато будет вид с балкона на заснеженные горы, свободные от людей трассы и покой. И именно оттуда я привезу секретарше восхитительный кусочек ветчины с травами, а она, может быть, поищет для меня скидки на летние каникулы.