Эйфория от переезда исчезает в считанные месяцы. Ницца быстро исчерпывает свои трюки: карнавал перестает радовать, устрицы приобретают металлический вкус, а нудисты появляются в самых неожиданных местах, как кожная сыпь.
Впрочем, Средиземноморье по-прежнему сказочное, закаты сиреневые, солнце жаркое. Этот юг и эта Ницца тревожили еще Тютчева. Итальянские улочки моей памяти хранят вкус мороженого из маслин и почти летний ветер декабря.
А
АБРИКОСЫ
Ницца – абрикосовый город: дома в старом центре покрашены в желто-оранжевые оттенки; плодово-шафранный сочится из холстов ниццких художников; солнце висит перезревшим фруктом.
Абрикосы – это лучшее, что в сезон встречается на рынке Cours Saleya. Они невероятно сладкие. Я забегала за ними по утрам, где-то около восьми, чтобы позавтракать. С абрикосами могут конкурировать лишь маленькие дыньки. Сезонная клубника не впечатляет: лучшую выращивают в местности под названием Carros, но даже она – бледное подобие русской садовой земляники. Черника и ежевика похожи на то, что продают у нас в супермаркетах: мало, дорого и безвкусно. Хороша черешня, прекрасны спелые манго, лишенные привычного вкуса хвои. Но вообще, конечно, Cours Saleya – рынок для туристов. Толпы народа, много русских, причем каких-то совершенно невообразимых: матроски, золотые цепи, татуировки. У прилавков время от времени слышится: “Мань, давай затаримся виноградиком!”
Я дружила с одной торговкой: она оставляла мне кулечки с ягодами и бережно упаковывала фрукты сразу в несколько бумажных пакетов. Я привезла ей брелок с матрешкой. Французы ждут от тебя стереотипов. Хозяин одного ресторана спрашивал меня про старообрядчество в Сибири.
Покупать на Cours Saleya ежедневно – дорого. Лучше отовариваться у знакомых молочников, мясников, булочников. Но я некоторое время жила буквально в двух шагах от знаменитого рынка и поэтому соблазнялась чаще, чем следовало. Например, по воскресеньям ходила туда за круглой обсыпанной сахаром бриошевой булкой. Она, кажется, называлась la lune (луна). Думаю, из-за формы.
Российские абрикосы нередко бывают нежно-зелеными или даже белыми. Здесь я ни разу таких не видела.
АВТОБУС
Есть два вида автобусов: те, что возят по городу, и те, что вывозят за его пределы. С первыми у меня связана совершенно бюрократическая история. Помните, в “Автостопом по галактике” были вогоны, которые крайне щепетильно относились к заполнению бланков. Так вот: вогоны – разгильдяи по сравнению с ниццкими чиновниками. Слушайте. Прихожу я как-то раз в контору, заведующую ниццким общественным транспортом. За стойкой – солидный мужчина. Я объясняю ему, что у меня есть проездной, который я оплачиваю со своего французского счета, но скоро счет этот закрою, а проездной сохранить хочу.
– Можно оплатить проездной за год картой или наличными?
– Этого я не знаю, надо писать в отдел, который этим занимается.
– А по какому адресу писать?
– Я не знаю. Вам должно было прийти письмо после того, как вы заключили контракт. Там есть адрес.
– А вы не могли бы узнать этот адрес? Я бы сразу написала.
Мужчина уходит. Возвращается через пятнадцать минут и дрожащей рукой вручает мне бумажку с адресом. На бумажке стоит адрес здания, в котором я в данный момент нахожусь.
Со вторым типом автобусов я дружила. Они возили меня в Монако и в Италию. За день можно было побывать в трех странах. По дороге операторы мобильной связи постоянно меняются и приветствуют тебя по SMS. Я оторвалась от реальности настолько, что ездила в Италию ужинать. Ньокки с морепродуктами. Автобусы взбирались по горному серпантину. Я всегда боялась: автобус не “Ока”, сорваться в пропасть легче легкого.
Автобусы проходят Монте-Карло. Монакской полицией заведует не иначе как симпсоновский шеф Виггам. Однажды я оставила в автобусе рюкзак. Полицейские славной маленькой страны пожали плечами, заполнили заявку от моего имени и сказали, что, скорее всего, рюкзак не найти. Тогда я решила проверить общественный транспорт на вежливость королей. Нашла расписание автобусов и путем нехитрой арифметики вычислила, что автобус вскоре должен поехать обратно и в такое-то (невероятно ближайшее) время прибыть на такую-то монакскую остановку. Я поспешила туда. Автобус пришел точно по расписанию. Рюкзак лежал на том же месте, где я его оставила. Я почувствовала себя как минимум мисс Марпл. Полицейские ели пончики.
Б
БАГЕТ
Жители Ниццы (ниццианцы, как называл их местный художник) тоже любят багеты. Это роднит их с французами, коими они в полной мере не являются.
Если упростить, то есть два вида багетов: классический и деревенский (ancienne). Второй – с заостренными концами, щедро обсыпан мукой и выглядит более грубым. Деревенский хлеб аутентичнее и вкуснее.
Багет – это обязательный участник практически каждого приема пищи. Собственно, на столе может не быть ничего, кроме оливкового масла и багета.
Два преподавателя из моей языковой школы Брижитт и Николь до сих пор ищут идеальный багет. Время от времени после обеденного перерыва одна из них в гастрономическом экстазе зовет другую, сжимая в руке хлебную палку. Через десять минут оживленной дегустации выясняется, что это, конечно, очень близко, но можно и поноздреватей или порумяней. Совершенство неуловимо.
Кстати, именно Брижитт рассказала мне, что круассаны с шоколадной начинкой придуманы для туристов, вечно путающих круассан и булочку с шоколадом (pain au chocolat). Настоящий круассан – без начинки. Все прочее – происки американцев.
Я тоже одно время страдала багетоманией и, попав в чужой город, вполне могла покупать по багету в каждой булочной, встретившейся на пути. Так, помнится, из Прованса в родную Ниццу я вернулась, объевшись и с пятью надкусанными багетами. К счастью, вчерашний хлеб не теряет своего достоинства. Надо сказать, что ниццкий деликатес pan bagnat изначально делался именно из вчерашнего хлеба. Это своего рода французский гамбургер – круглая булка с рыбным салатом. Изобрели его бедняки, размачивавшие оливковым маслом засохшие куски хлеба.
БОРДИГЕРА (BORDIGHERA)
Маленький городок на границе с Францией. 10 минут на машине от Ниццы. Здесь можно ужинать, пить кофе (в Ницце его варят отвратительно), гулять и тренировать итальянский, если посчастливилось им владеть.
В
ВИЛЛЬФРАНШ (VILLEFRANCHE-SUR-MER)
Маленький городок между Ниццей и Монако. Место невероятно дорогое. Тут теплей, чем в Ницце, что само по себе удивительно. Тут жил Дэвид Нивен, тут стоит вилла Элтона Джона и особняк Ротшильда. Все дома покрашены в терракотовый цвет (и его оттенки), в цвет охры и изредка в бледный сиренево-синий: другие цвета запрещены законом, поскольку это разрушает визуальную гармонию.
В мой первый визит в Вилльфранш на одной из смотровых площадок ко мне подошел француз средних лет и показал свои фотографии Лазурного Берега, сделанные недавней зимой. На карточках все было по-русски засыпано снегом, на дорогах виднелись черные следы шин, деревья серебрились в инее. Странно для этого края. Той зимой южане падали в обморок и вне зависимости от возраста кидались друг в друга снежками. Многие – впервые в жизни.
Да, в Вилльфранш растут бананы и персики.
Г
ГАВАНЬ
Портовый район Ниццы. Пять минут пешком до старого города. Выше по холму – виллы с причудливыми названиями (что-то типа “Лагерь Питера Пэна”). В порту расположена одна из лучших кондитерских Франции – “Florian”. Она невероятно популярна как среди туристов, так и среди местных жителей. Фирменные сладости – мандарины в сахарном сиропе, розовое варенье, фиалковый джем, апельсиновые цукаты и засахаренные цветы. Чарли и шоколадная фабрика отдыхают.
ГУРМАНЫ
В Ницце всегда говорят про еду. Студенты обсуждают, какой фастфуд больше похож на домашнюю пищу, и жалобно просят не пережаривать в ростере сандвичи. Те, кто постарше, обедают в ресторанах. Стандартный житель Ниццы с ходу может посоветовать десять ресторанов традиционной кухни. Долг каждой женщины – научить тебя готовить майонез и объяснить, что в салат нисуаз никак нельзя класть тунца. Только анчоусы. Тунец – это от лени и невежества. Именно так. Еда – это очень серьезно.
Французское гурманство – это не снобизм. Это способ коммуникации и обязательная тема для светской беседы. Мои записки тоже оборачиваются кулинарным гидом.
Однажды весьма обеспеченный юноша, рассказывая мне про то, что в порту оказывают помощь клошарам, упомянул, что похлебка, которую там раздают, очень даже ничего. Видимо, попробовал.
Продолжение следует
Елена Головнина