Судя по самым свежим сообщениям американских газет, фильм «Последнее искушение Христа», едва выйдя на экраны США, побивает все рекорды посещаемости. Это означает, что его яростным противникам из многочисленных религиозных организаций своими шумными протестами против «страшной ереси и богохульства», описанными в «Тайм», удалось добиться прямо противоположного эффекта. Такой успех, разумеется, ничего еще не говорит о художественных достоинствах картины, которую только начинают серьезно анализировать специалисты. Впечатления одного из них американский еженедельник включил под рубрикой «Спорное мнение» в воспроизводимую нами публикацию.
«ТАЙМ», НЬЮ-ЙОРК.
Иисус предается любви с Марией Магдалиной. Иуда выглядит героем – самым сильным и лучшим из апостолов, зато Павел – лицемер и лгун…
Ну как, вы готовы смотреть «Последнее искушение Христа»? Этот фильм представляет собой весьма свободную интерпретацию Нового завета, являясь экранизацией романа греческого писателя Никоса Казандзакиса, которую предпринял один из известнейших режиссеров Голливуда Мартин Скорсезе.
В Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и других городах в день премьеры в кинотеатрах и около них прошли массовые выступления протеста. Задолго до этого, заочно, консервативные верующие осудили фильм как святотатство, устраивали демонстрации, призывали к бойкоту и организовывали общенациональную кампанию за его запрещение. Глава фундаменталистов Джерри Фолуэлл призвал к бойкоту кинокомпании «Юниверсал пикчерз» и всей выпускаемой ею продукции.
Чтобы предотвратить дальнейший ажиотаж (или, возможно, чтобы заработать на нем), кинокомпания решила выпустить фильм на полтора месяца раньше немеченой даты. Ее президент заявил: «Лучшее, что можно сделать для «Искушения», — это показать его американцам и дать им возможность составить мнение на основе собственных впечатлений, а не по слухам».
Кульминацией в фильме является получасовой эпизод, когда умирающему, бредящему Христу – его роль играет Уиллем Дэфо – мерещится искушение дьявола: «Сойди с креста, отрекись от роли мессии, женись на Марии Магдалине и живи долго как простой смертный». В данном случае ничего неортодоксального нет. Согласно христианской доктрине, Христос хоть и непорочен, тем не менее подвластен всем искушениям, включая секс.
Но Скорсезе идет гораздо дальше. В начале фильма Иисус – слабый, колеблющийся «коллаборационист», плотник, изготавливающий кресты для римлян, которые их используют затем, чтобы казнить мятежников на оккупированных землях Иудеи. Позднее он начинает осознавать свое назначение мессии, становится духовным наставником группы нищих, оборванных людей, но до последнего вздоха продолжает сомневаться в правильности своего учения и в верном понимании своей роли. Он сам уговаривает лучшего друга Иуду предать его, ибо иначе невозможно выполнить предначертание господне.
Во время агонии на кресте в галлюцинациях Иисусу видится, как он предается очень земным наслаждениям с женой Марией Магдалиной. Потом – тоже в бреду, — когда Магдалина умерла, он женится на другой Марии, потом вступает в греховную свзяь с ее сестрой Марфой.
Есть в фильме и другие щекотливые теологические «повороты». Когда Иисус – опять же в своем сне – прерывает молитву апостола Павла, чтобы объяснить, что он вовсе не умирал и не оживал, Павел в ответ говорит, что факты не так уж важны, если у людей есть во что верить. Это явно «работает» на небезызвестную версию, согласно которой Павел «изобрел христианство».
Фильм обильно полит кровью, она течет по улицам, где совершается заклание животных, брызжет из яблока, которое ест Христос, в нее на Тайной вечере очень натурально превращается вино.
Для Скорсезе, бывшего церковного мальчика, мечтавшего стать священником, этот фильм – отнюдь не забавная затея. В 1972 году актриса Барбара Херши (играющая в фильме Марию Магдалину) подарила ему роман Казандзакиса, и с тех пор он не переставал размышлять над главным тезисом автора, что в Христе «человеческое начало должно было с трудом уживаться со святостью».
Для многих верующих самым недопустимым, вопиющим является то, что Скорсезе избрал своим героем не кого-нибудь из святых, а самого основателя христианства. «Это обдуманная атака на учение», — восклицает Джозеф Рейлли, глава религиозной группы «Моральные нормы в средствах массовой информации», которую особенно шокировало восклицание Иисуса: «Я – лгун, я – лицемер, я всего боюсь, во мне сидит Сатана». Представитель группы «Студенческий крестовый поход» Билл Брайт предложил собрать деньги, чтобы выкупить у киностудии все копии фильма и немедленно их уничтожить.
Раздосадованный Скорсезе заявил: «Девяносто девять процентов протестующих не видели фильма и реагируют фактически на выкраденную устаревшую копию сценария, которую распространяет группа ультраконсервативных протестанток из секты «Сестры Марии».
«Юниверсал пикчерз» пытается разрядить обстановку, препроводив фильм коротенькой фразой о том, что все показанное в нем является вымыслом, и организовав серию интервью со Скорсезе, в которых он много говорит о своей «глубокой религиозности». Однако протесты успели набрать силу. Почти все выступающие по телевидению проповедники критически ссылаются на фильм в своих призывах о пожертвованиях на религиозные цели. А монахиня Анжелика, которая руководит самой крупной католической сетью кабельного телевидения в США, призывает всех протестующих ездить по городам на автомашинах с зажженными фарами.
Что касается церковников либерального толка, то они делают все возможное, стараясь уйти от открытого осуждения фильма, подчеркивая право Скорсезе на собственное трактование образа». Страхи правых религиозных групп преувеличены, говорит один из них, преподобный Юджин Шнейдер, поскольку «людям, которые придут на «Искушение», станет до того скучно, что они уйдут, не досмотрев его до конца». Наиболее энергично выступил в защиту фильма епископ Нью-Йоркский Пол Мур, назвав его «теологически оправданным». «Хотя любовная сцена между Иисусом и Марией Магдалиной может некоторых оскорбить, — заметил он, — помните, что это лишь сновидение и что вообще мы имеем дело с произведением искусства, которое вольно подчеркивать отдельные черты Иисуса».
«Фильм человека, который верит»
Ричард Корлис
Главное, чего достиг Мартин Скорсезе, — это лишил библейское сказание его неприкосновенности и показной шелухи. Он воссоздал Палестину выжженных солнцем пустынь и чахлых полей, где крепкие стойкие люди работают под двойным бременем нищеты и гнета оккупации. Их одежды испачканы грязью и пропитаны потом. Побуждая кинозрителя пересмотреть устоявшиеся голливудские стереотипы Нового завета, режиссер хочет передать атмосферу того времени, суровую красоту той земли, тревожное предчувствие встречи с мессией на жалких улицах Иерусалима.
Стиль Скорсезе нетерпелив и лаконичен, кинокамера «вплотную подходит к сути дела» — подобно рентгену, просвечивая души. Его Иисус от рождения не был сыном бога. Он человек, который постепенно открывает (или придумывает) собственную святость. Его Иуда – энергичный и стойкий партизан. Он мечтает изгнать римских оккупантов, тогда как Иисус хочет свободы для души.
Любой кинофильм о Христе с сексом и насилием неизбежно вызовет протесты верующих. Для Скорсезе, однако, эти элементы – яркие краски на холсте, образы жизни, от которых обязан отрешиться Иисус, осудив их. Сексуальная сцена с Марией Магдалиной показывает скорее моральную деградацию женщины, чем ее плоть. Да и кровавые сцены скорее отвращают, чем разжигают интерес.
Это картина не для всех верующих и не для всех любителей кино. Но тем не менее это произведение человека, который верит – верит в способность искусства переосмысливать традиции. И те, кто морально готов сопровождать Скорсезе в этом рискованном странствии по Библии, возможно, придут к выводу, что «Искушение» — это шедевр.
За рубежом №37 1988г.