В начале сентября на президентских выборах в Чили одержал победу кандидат блока левых сил Народное единство Сальвадор Альенде, набравший наибольшее количество голосов. Он выступал с программой, которая предусматривает проведение в стране демократических и антиимпериалистических преобразований. Местная реакция и американские монополии, усматривая в результатах голосования непосредственную угрозу своим интересам, развернули в Чили провокационную кампанию, цель которой — путем запугивания «красной опасностью» помешать приходу С. Альенде к власти. (Его избрание должно быть подтверждено парламентом, на который оказывается ожесточенный нажим.) В публикуемом интервью кандидат блока левых сил излагает свои взгляды на ряд важных вопросов внешней и внутренней политики Чили.
Вопрос. Вы называете себя марксистом, д-р Альенде, считаете Фиделя Кастро своим другом. В соответствии с программой блока Народное единство вы собираетесь коренным образом изменить чилийское общество. В богатых кварталах Сантьяго немало людей, которые уже упаковывают чемоданы. Скажите: Чили будет второй Кубой?
Ответ. Мы поддерживаем кубинскую революцию, но Куба — это Куба, а Чили — Чили. Это относится как к истории, традициям, культуре, так и к особенностям политического развития. В нашей стране, как, пожалуй, ни в какой другой, существует традиционная буржуазная демократия; здесь парламент функционирует уже 120 лет. На Кубе никогда не было избранного народом правительства, которое продержалось бы долго, а в Чили президенты всегда выполняли свои функции в течение всего установленного законом периода. В моем лице Чили уже имела марксистского председателя сената, министра здравоохранения: ведь я уже тогда был таким же марксистом, каким являюсь сейчас.
Вопрос. Фидель Кастро начинал почти с такой же программы, какую выдвигаете вы. Его противники — международный капитал и национальная буржуазия — помешали ему выполнить ее так, как он этого хотел…
Ответ. Надеюсь, наши враги не пойдут по этому пути, в противном случае нам придется защищаться.
Вопрос. Возможно ли предотвратить путч правых средствами, которые предусмотрены конституцией?
Ответ. То, что мы собираемся сделать, основано на законных путях, не противоречащих конституции. Но, если другие выйдут за рамки закона, нам придется применить силу, потому что защищаться — законно. Прибегнем ли мы к крайним мерам, зависит не от нас. Если нам дадут спокойно работать, никому в Чили не придется беспокоиться ни о своей жизни, ни о своих гражданских правах. Что же касается небольшой группы привилегированных, то их незаслуженные «особые права» мы урежем. Мы честно говорили об этом с самого начала.
Вопрос. Ваши политические противники внутри страны не скрывают, что собираются дать вам бой, используя при этом как парламентские трюки, так и открытые провокации. Как будет вести себя в таком случае чилийская армия?
Ответ. Могу только сказать правым: посеешь ветер — пожнешь бурю. В странах буржуазной демократии принято говорить об уважении всеобщих тайных выборов. Я надеюсь, что «защитники свобод» будут уважать итоги народного голосования, как это всегда делали мы. Мы против вмешательства одних стран в дела других. Каждая страна должна сама определить, какое у нее будет правительство. В Латинской Америке народ до сих пор принимал в этом процессе очень небольшое участие.
Вопрос. История учит, что капиталисты никогда не отдают власть добровольно. Вы первый марксист, избранный легально. Сможет ли Чили отказаться от фазы классовой борьбы и насильственного переворота?
Ответ. Это зависит не от нас. Если буржуазия захочет применить силу, мы ответим силой. Насилие не является для нас необходимостью. Еще Ленин говорил, что возможен захват власти коммунистами парламентским путем… На Цейлоне сейчас тоже существует правительство, пришедшее к власти в результате выборов и политический базис которого сходен с нашим. Однако результаты нашей победы имеют большее значение, особенно для североамериканской политики.
Вопрос. Какой путь выбрала Чили?
Ответ. Прежде всего давайте внесем некоторые уточнения. Марксизм как научный метод интерпретации экономических и социальных явлений — это одно. Правительство, которое мы собираемся образовать,— это другое дело…
Вопрос. Значит, диктатуры пролетариата не будет?
Ответ. А мы и не говорили, что будем осуществлять диктатуру пролетариата. Мы с самого начала провозглашали, что наше правительство будет народным, демократическим, революционным в соответствии с программой блока Народное единство. Мы создадим свою, чилийскую модель. Прежде всего это будет широкое коалиционное правительство. В блок Народное единство входят две марксистские и четыре немарксистские партии. И хотя у нас марксистское большинство, мы пойдем со скоростью два километра в час. А там посмотрим, как нам удастся перейти на 100 километров в час.
Вопрос. У кого же наибольшая «мощность»?
Ответ. У народа. Он не коммунистический, не социалистический, не радикальный, не социал-демократический, это Народ, и этим сказано все. Я основатель социалистической партии, но кандидатом только этой партии я не был. Я кандидат блока Народное единство, а это разные вещи.
Вопрос. Следовательно, вы будете осуществлять только программу Народного единства?
Ответ. Я не принимал на себя никаких других обязательств, кроме выполнения программы Народного единства. Моя партия не будет иметь большинства в правительстве, ибо это разрушило бы народный фронт.
Вопрос. Правительственная программа, составленная вами, обширна и будет дорого стоить. Вы собираетесь осуществить национализацию, форсировать развитие промышленности, устранить безработицу, повысить заработную плату и увеличить пенсии, расширить жилищное и социальное строительство… Каждый ребенок — должен получать в день пол-литра молока… Сможет ли Чили финансировать выполнение этой программы?
Ответ. Я задам ответный вопрос: знаете ли вы, как живет чилийский народ? Вы бы захотели, чтобы так жил народ ФРГ? Хотели бы вы, чтобы 50 процентов ваших детей систематически недоедали? Понравилось бы вам, если бы у вас в стране было 600 тысяч умственно отсталых детей только потому, что они постоянно голодны? Понравилось бы вам, если бы я вдруг стал единственным владельцем всех богатств ФРГ?
Вопрос. Конечно, нет. Всякому здравомыслящему человеку понятна необходимость реформ. Вопрос только в том, каким образом финансировать их проведение…
Ответ. Вы, естественно, понимаете, насколько трудно осуществить все, что нами задумано. Это станет еще более трудным, если для нас будут закрыты международные кредиты. Так, президент Фрей сказал мне, что Западная Германия вдруг закрыла для нас кредит в 50 миллионов долларов. Не знаю, идет ли речь о кредите частном или правительственном. Во всяком случае, это несправедливо. Если и другие страны будут действовать подобным образом, мы будем вынуждены прибегнуть к радикальным мерам. Если мы не встретим понимания, если слова о праве народов на самоопределение окажутся пустой фразой, нам ничего другого не останется… Мы честно боролись, и мы победили.
Вопрос. Вернемся, если можно, к программе финансирования…
Ответ. Пол-литра молока в день для детей — проблема небольшая, даже при капиталистическом строе. Еще будучи министром здравоохранения, я предложил проект закона, согласно которому дети до 6 лет должны были бесплатно получать натуральное молоко. Ведь лучшее капиталовложение народа — это забота о воспитании и здоровье детей…
Вопрос. Производители порошкового молока вряд ли поддержат вас в этом начинании…
Ответ. Тем не менее мы добьемся своего, если найдется капиталистическое государство, которое согласится продавать необходимые нам товары и принимать в качестве оплаты чилийскую продукцию. Если такое желание проявит не капиталистическая, а социалистическая страна, мы будем покупать у нее. Дети Чили получат молоко, хотя у нас действительно не хватает четвероногих коров. Но зато есть «коровы двуногие» — их-то мы и будем доить: это монополии и иностранные компании, которые захватили богатства Чили. На средства, которые наживают американцы в Чили за три дня, можно всех наших детей искупать в молоке.
Вопрос. Доминирующие позиции в экономике вашей страны занимают медные рудники. Влияние США в этой отрасли уменьшилось со времени «чилинизации» (выкуп государством 51 процента акций), но техническое руководство и большинство оборудования все еще находятся в руках американцев. Не боитесь ли вы нажима со стороны США?
Ответ. Это противоречило бы Уставу ООН, который признает право народов национализировать их природные богатства. Если для американцев, однако, это лишь пустой звук, мы поищем специалистов в другом месте или обойдемся собственными национальными силами. Мы избрали свой путь, и чилийская олигархия, американский империализм и все государства должны уважать его.
Вопрос. Во время предвыборной кампании вы намекнули, что Чили, возможно, выйдет из Организации американских государств (ОАГ) и Межамериканского банка развития.
Ответ. Нет, этого я не говорил. Я сказал, что ОАГ — это организация, которая утратила свой престиж, но я не хочу отказываться даже от такой трибуны. Было бы полезно высказать свое мнение и там, пусть послушают наши противники и враги.
«Шпигель», Гамбург
«За рубежом», 1970 г.