По сценарию Америки
Когда итоги Второй мировой войны перестали вызывать сомнения, странам-победителям помимо прочего надо было решать, по каким финансовым законам будет развиваться мир дальше, особенно с учетом тех колоссальных экономических потерь, которые понесли многие государства.
Именно эта повестка дня и собрала в июле 1944 года на три недели в Бреттон-Вудсе (штат Нью-Гэмпшир) 730 делегатов из 44 государств – участников антигитлеровской коалиции.
Председательствовал на конференции министр финансов США Генри Моргентау. Делегацию его страны возглавлял представитель минфина Гарри Уайт, делегацию Великобритании – известный экономист Джон Кейнс, делегацию СССР – заместитель министра внешней торговли Михаил Степанов, делегацию Китая – председатель правительства Чан Кайши.
Тон дискуссиям в течение трех недель Бреттон-Вудса задавали делегации США и Великобритании. У Уайта и Кейнса были заранее подготовленные предложения по послевоенному устройству мировой валютно-финансовой системы, которые содержали принципиальные различия.
Кейнс предлагал для проведения расчетов между странами создание Международной клиринговой палаты и введение наднациональной денежной единицы под названием «банкор», а от золота как мировых денег — отказаться. Уайт, со своей стороны, рекомендовал в качестве мировых денег использовать американский доллар, эмиссией которого с 1914 года занималась Федеральная резервная система США. Для этого Америка готова была обеспечивать свободный размен долларов на «желтый металл» на основе фиксированного золотого паритета.
Кроме того, предлагалось создать два новых финансовых института: Международный валютный фонд (МВФ) — для поддержания равновесия платежных балансов отдельных стран и стабильности курсов валют по отношению к доллару США, и Международный банк реконструкции и развития (МБРР) – для восстановления послевоенной экономики.
В конечном итоге победила позиция США. Не потому, что Уайт был более убедителен. Причиной была политическая и экономическая мощь послевоенной Америки. Из всех передовых держав США в наименьшей степени пострадали от войны, а их экономика и вовсе выиграла. Кроме того, именно в казначействе США – в знаменитых подвалах Форт-Нокса – к 1944 году было сосредоточено около 70% мировых резервов золота: свыше 20 тыс. тонн.
Продавив собственный вариант финансового мироустройства, Соединенные Штаты на долгие десятилетия обеспечили себе валютную гегемонию, оттеснив ослабевшего конкурента – Великобританию.
Тихий СCCР
Удивительной была роль в конференции Советского Союза, который достаточно безропотно согласился на американский вариант финансового устройства мира с доминирующей ролью доллара. Очевидно, что решения сначала об участии СССР, а затем о его согласии с результатами Бреттон-Вудса принимал не глава делегации Степанов, а глава государства Сталин. И вряд ли у него были какие-то иллюзии по поводу того, что окончательные решения там будут приняты в пользу Вашингтона. Международная валютная система становилась «доллароцентричной», что явно расходилось с интересами СССР.
Почему же тогда Сталин согласился на участие советской делегации в работе конференции? Историки называют несколько мотивов, которыми он мог руководствоваться. Во-первых, он ждал открытия второго фронта и не хотел лишний раз идти на конфронтацию с союзниками (в итоге второй фронт был открыт за месяц до начала Бреттон-Вудской конференции). Во-вторых, рассчитывал на продолжение крайне важной для его страны американской программы ленд-лиза, в рамках которой в СССР поступало оружие, снаряжение, продовольствие и другие товары. В-третьих, надеялся на экономическую помощь со стороны США и по окончании войны. В конце 1943 года на встрече в Тегеране президент США Рузвельт пообещал, что Америка предоставит СССР кредит в $6 млрд – по тем временам весьма солидная сумма.
При этом на самой конференции советская делегация работала в достаточно пассивном режиме, проявляя некоторую заинтересованность лишь при обсуждении отдельных частных вопросов. Скажем, было принято решение, что та часть взноса в МВФ каждой страны, которая делалась в золоте, должна размещаться в США. Советскому Союзу удалось добиться уступки: ему было разрешено хранить золотую часть взноса на своей территории.
Коммюнике конференции советская делегация подписала, со всеми решениями согласилась и тихо покинула Бреттон-Вудс.
Правда, уже год спустя период союзнических отношений между СССР и США достаточно резко закончился. Новый президент США Гарри Трумэн объявил о прекращении действия программы ленд-лиза, а о кредите в шесть миллиардов, обещанном покойным Рузвельтом, и речи не могло быть. И в декабре 1945 года СССР отказался от ратификации документов Бреттон-Вудской конференции.
Удар Де Голля
Бреттон-Вудская система окончательно отменила действовавший полвека в развитых странах принцип «золотого стандарта» — когда именно золото выступало в качестве главного ценностного мерила. Отныне обменные курсы всех валют были привязаны к доллару, а доллар, в свою очередь, к золоту. В результате для золота была установлена твердая цена: $35 за тройскую унцию. Американская денежная единица стала мировой резервной валютой. А валюты разных стран стали товаром, получившим свою конкретную стоимость. Для валютных курсов предусматривалась возможность их изменения – девальвации или ревальвации.
Решения Бреттон-Вудской конференции быстро воплощались в жизнь. К концу 1945 года соглашение о создании МВФ было ратифицировано 29 государствами, а с 1 марта 1947 года фонд приступил к работе. МБРР, позже преобразованный во Всемирный банк, начал функционировать в 1946 году.
Бреттон-Вудская система, надо отдать ей должное, в течение, по крайней мере, двух с половиной десятилетий обеспечивала быстрый рост мировой экономики и помогла ей избежать каких-либо серьезных финансовых кризисов.
Но критики сразу увидели в ней слабое место: эта система могла успешно функционировать лишь до тех пор, пока золотые запасы США обеспечивали конвертацию зарубежных долларов в золото. А по мере послевоенного роста глобальной экономики и увеличения оборотов валютных операций золотые запасы Форт-Нокса таяли буквально на глазах: временами по три тонны в день. И это несмотря на все меры, которые принимали США, чтобы остановить утечку драгоценного металла. Возможности для обмена долларов на золото были всячески ограничены: он мог осуществляться только на официальном уровне и только в одном месте, в Казначействе США. Но с 1949 по 1970 год золотые запасы сократились с 21,8 до 9,8 тыс. тонн – более чем в два раза.
Мощнейший удар по Бреттон-Вудской системе нанес французский президент Шарль де Голль – ярый противник тотального приоритета доллара. В 1965 году, во время своего официального визита в США, он предъявил к обмену на золото $750 млн. И американские власти были вынуждены произвести этот обмен по твердому курсу, поскольку все необходимые формальности были соблюдены.
А вслед за Францией многомиллионные суммы долларов к обмену на золото предъявили ФРГ, Канада, Япония. В результате подобного финансового давления Америке пришлось в одностороннем порядке отказаться от всех принятых ранее международных обязательств по золотому обеспечению своей валюты.
К началу 1970-х годов появились значительные проблемы с международной ликвидностью, так как добыча золота была невелика по сравнению с ростом объемов международной торговли. Доверие к доллару как резервной валюте падало и по причине гигантского дефицита платежного баланса США. В мире образовались новые финансовые центры – Западная Европа, Япония: их национальные валюты также начали постепенно использоваться в качестве резервных. Это привело к утрате Америкой абсолютного доминирующего положения в финансовом мире.
В результате Федеральная резервная система США вынуждена была дважды снижать золотое содержание доллара, то есть фактически проводить его девальвацию. А в августе 1971 года администрация президента Ричарда Никсона официально отменила конвертацию доллара в золото по твердому курсу. Система фиксированного обменного курса приказала долго жить. На смену ей пришла так называемая ямайская система, основанная на свободной конвертации валют.
Жизнь после смерти
Тем не менее остальные ключевые параметры Бреттон-Вудской системы благополучно функционируют до сих пор: в частности, МВФ и Всемирный банк и сегодня считаются крупнейшими кредитными учреждениями в мире. Вместе с тем деятельность этих организаций все чаще подвергается критике, которая особенно активизировалась после глобального финансового кризиса 2008 года.
Несмотря на все политические и экономические удары, сохранил свою ключевую роль мировой резервной валюты и американский доллар, который на сегодня по-прежнему является главным средством расчетов в международной торговле. Это позволяет денежным властям США, практически не опасаясь инфляции, вводить в обращение все новые партии ничем не обеспеченных долларов: их все равно поглотит мировая экономика.
Политики и экономисты, создав в 1944 году Бреттон-Вудскую систему, хотели вдохнуть новую жизнь в истощенную войной мировую экономику. Во многом им это удалось. Система успешно проработала около 30 лет. За это время оборот мировой торговли увеличился почти в пять раз. А вторую половину прошлого столетия эксперты вообще называют «золотым веком рыночной экономики». Но ничто не вечно под Луной, и все больше современных аналитиков склонны считать Бреттон-Вудскую систему пережитком прошлого. Что не удивительно: структура мировой экономики за прошедшие семь десятков лет сильно поменялась. Появились новые страны, на чьи валюты начали ориентироваться инвесторы, и совершенно новые финансовые инструменты. Очень сильно изменились функции центральных банков, условия перетекания капитала из одной экономики в другую. Ну а главное – большинство экспертов сходится во мнении, что одна валюта больше не в состоянии доминировать над всеми остальными. Доллар, сохраняя за собой титул мировой резервной валюты, де-факто перестал быть вселенским мерилом — все больше торговых операций на международном рынке проводится в других денежных единицах.
По мнению директора Института стратегического анализа ФБК Игоря Николаева, в обозримом будущем ключевые позиции на глобальном финансовом рынке займут три валюты: доллар, евро и юань.
Подобная точка зрения, весьма распространенная в финансовых кругах, отнюдь не является единственной. Строя свои прогнозы на будущее, многие эксперты предполагают, что может быть создана искусственная валюта, подобная евро, но не с континентальным, а с глобальным охватом.
Есть и другое мнение, которого, в частности, придерживаются либертарианские партии: вскоре какие-либо валютные союзы окончательно себя изживут и распадутся, каждая страна снова будет сама за себя, а главным ценностным измерителем вновь станет золото. Если этот прогноз сбудется, мир вернется в «добреттон-вудскую» эпоху – назад, к золотому стандарту.
Дмитрий Докучаев