Сильный слабый пол

Я вижу суровый рот ниточкой Марии дас Грасас Сильвы Фостер, первой бразильской женщины, ставшей гендиректором крупной нефтяной компании (Petrobras). И вижу двух служанок в синих платьях с белыми передниками, отдраивающих крыльцо министра, чей дом как раз напротив моего.

На самом деле меня не очень интересует, кто победит в схватке за голоса бразильцев и места в парламенте, хотя внутренне я желаю всяческой удачи Марине — и потому что Дилме уже хватит, и потому что выскочки-трудяги из народа, без больших денег, коррупционных скандалов на совести и мощной поддержки бывшего президента всегда вызывали у меня симпатию. Мне кажется, что борьба именно кандидатов-женщин как нельзя лучше демонстрирует успех борьбы за гендерное равноправие в Бразилии. Клаудия Сендер — президент авиалинии ТАМ, Чиеко Аоки — президент группы отелей BlueTree, Луиза Хелена Тражано — директор сети магазинов «Магазин Луиза». Причем женщины представлены не только в политике или в бизнесе: президентом футбольного клуба «Фламенго» в 2010 году была впервые избрана женщина — бывшая пловчиха Патрисия Аморим. По разным данным, в Бразилии около 40% руководящих позиций в новых предприятиях занимают женщины.

Это тем более удивительно для страны, которая не так давно придерживалась традиционных патриархальных ценностей, привезенных с Пиренейского полуострова, в соответствии с которыми место женщины — дома с детьми и на кухне возле плиты. Опрос, проведенный журналом «Темпо де Мульер», показал, что 50% бразильцев старше сорока лет до сих пор предпочли бы, чтобы женщины занимались преимущественно домом (пусть и не напрямую), в то время как 60% респондентов до 30 лет считает, что женщинам следует заниматься тем, что им нравится. Комбинация старого патриархального и нового эмансипированного в Бразилии весьма причудлива.

Дебора, преподавательница истории и политики, как-то обронила фразу: «Все больше женщин в Бразилии могут позволить себе блистательную карьеру и семью одновременно. Все это было бы невозможно без бойцов невидимого фронта — эмпрегад». Без эмпрегады — домработницы с функциями кухарки, и бабЫ — няни, нередко с функциями эмпрегады, не обходится ни один более-менее благополучный дом в Бразилии. Эмпрегад в стране 7,2 млн — самое большое количество в мире. Планировки домов включают комнату для домработницы. Если это городская квартира в 60 кв. м, то и там найдутся три квадратных метра для нее. Эмпрегада, как правило, живет в семье и отлучается к себе домой на выходные. Эти женщины берут хозяйство и детей под свой контроль, пока хозяйка трудится в офисе. Происходит своеобразное разделение труда: те, у кого есть образование, работают по специальности, получают хорошую зарплату и обеспечивают рабочие места у себя дома тем, у кого не было шанса получить образование.

Женщины, работающие служанками, как правило, едва доучились в школе до седьмого класса, если вообще ходили в школу, так что для них работа по дому, по сути, единственная возможность заработать на жизнь.

В пять часов вечера, когда рабочий день эмпрегад заканчивается, они высыпают на нашу обычно пустынную улицу дорогих вилл и высоких заборов— их путь лежит на автобусную остановку, где уже забитый их коллегами автобус увезет их в их бедные и опасные районы.

С одной стороны, такое разделение труда сводит на нет семейные споры о стоящих под кроватью носках и мужские претензии к хозяйским качествам жены. Хочешь хорошую кухарку и уборщицу — заработай на нее или женись на ней. «С другой стороны, — говорит мне Луис, — ты никогда не замечала, как много народа завтракает в булочных по утрам в воскресенье? Это потому, что в этот день у эмпрегады выходной. Очень многие мои знакомые не в состоянии приготовить себе даже завтрак».

До недавнего времени дети домработниц сами становились домработницами, садовниками, шоферами. В фильме «Domеsticas» (2001 г.) героиня начинает монолог с того, что ее прабабушка была рабыней, бабушка — служанкой, мать — домработницей, и мать предпочла бы видеть свою дочь скорее мертвой, чем опять-таки домработницей. «Я живу, и я домработница», — заключает героиня. Сегодняшняя тенденция более оптимистична: молодое поколение больше не хочет служить в домах других людей. Вот и наша приходящая помощница оказалась в тренде — ей нашлась какая-то ассистентская должность в офисе дальнего родственника, так что с работой по дому она заканчивает. Экономический рост в стране, рост зарплат, большая доступность образования благодаря социальным программам и квотам позволяет девушкам и юношам из рабочего класса выбирать другие профессии, поступать в университеты и самим занимать места в офисах, пополняя ряды бразильского нового среднего класса.

Текст: Эвелина Гессе