Границы постоянной напряженности

Экспансионистская сущность политики пекинских лидеров наглядно проявляется в их подходе к вопросу о границах с соседними государ­ствами. Как явствует из недавно опубликованного издательством «Вай- вэнь Чубаньшэ» справочника «Китай» на английском языке, ныне Пекин претендует на земли, площадь которых больше территории самого Китая. При этом он грубо попирает элементарные нормы международ­ного права, ставит под угрозу мир и безопасность на азиатском конти­ненте.

Главным фактором, характеризую­щим развитие международной обста­новки на современном этапе, является разрядка напряженности. Причем перспективы мирного сосуществования и взаимовыгодного сотрудничества при­влекают внимание не только европей­ских народов, главы правительств которых в августе 1975 года скрепили свои­ми подписями Заключительный акт Со­вещания по безопасности и сотрудни­честву в Европе. Уже многие годы народы Азии глубоко волнует вопрос о путях обеспечения мира и безопас­ности, перспективах социального раз­вития. Для решения этих задач требуются совместные действия всех без исключения азиатских государств.

Этот вопрос приобретает особую зна­чимость и актуальность в нынешних условиях, когда в Азии все явственней чувствуются признаки напряженности, чреватой серьезными последствиями как для континента, так и для всего человечества в целом. Главная угроза сегодня исходит от Китая, чьи правите­ли пытаются претворить в жизнь свои гегемонистские притязания на роль вершителей судеб мира.

 Захватнические замыслы последышей китайских императоров

Как же получилось, что страна, провозгласившая в 1949 году своими внешнеполитическими принципами мирное сосуществование и развитие добрососедских отношений с другими государствами, превратилась ныне в опасного соседа?

Ответ на этот вопрос следует ис­кать в идейно-теоретической сущности маоизма. Воинственный характер великоханьского шовинизма нынешнего руководства КНР уходит своими кор­нями в глубокую древность, когда Ки­тай — Срединная империя, имел мно­жество вассальных территорий вдоль своей государственной границы. И вот сегодня Пекин требует возвращения этих якобы «потерянных» земель, ис­ходя из размеров Цинской империи в период ее наивысшего могущества, достигнутого за счет грабительских войн (Цинская империя образовалась в середине XVII века и достигла рас­цвета к середине — концу XVIII ве­ка, когда охватывала огромную тер­риторию от Южной Маньчжурии до Тибета. Вассалами Китая в то время были такие страны, как Бирма, Непал, Корея. — Ред.).

И вот по воле маоистского руко­водства более 36,5 тыс. километров пограничной линии (из них около 21,5 тыс. — сухопутной) стали сегодня источником постоянной напряженнос­ти на азиатском континенте. За последние два десятилетия поч­ти все страны, имеющие с КНР сухо­путную границу, неоднократно подвер­гались всякого рода давлению со сто­роны Китая — будь то вооруженная провокация или «картографическая экспансия». Начиная с 1955 года Пе­кин объявил «спорными» границы с 14 странами. Из общей протяженнос­ти своей границы только 1690 кило­метров Пекин относит к «неоспарива­емой им территории».

Монгольская Народная Республика, которая граничит с КНР на протяже­нии более 4,5 тыс. километров, первой подверглась давлению со сто­роны «правителей из Поднебесной». Установление в июле 1950 года дву­сторонних дипломатических отноше­ний между соседними государствами открыло широкие возможности для развития сотрудничества между КНР и МНР. Китай неоднократно заявлял о своей готовности и впредь укреп­лять сотрудничество с монгольским народом.

Однако, как показали дальнейшие события, заверения Китая были неискренни. Маоистское руководство, одержимое гегемонистскими амбиция­ми, встало на путь открытой конфрон­тации с МНР, выдвинув при этом необоснованные территориальные при­тязания.

Нынешняя граница Монголии с Ки­таем определяется двусторонним договором 1962 года. Никаких подобных соглашений по этому поводу в прош­лом не существовало.

В 1911 году в результате краха маньчжурской династии и распада Цинской империи Монголия смогла выйти из состава Цинского Китая. В 1924 году многовековая борьба мон­гольского народа за свою политиче­скую независимость и создание суве­ренного государства завершилась провозглашением Монгольской Народной Республики. Однако это ни в коей ме­ре не охладило реваншистских устрем­лений Китая по отношению к «утраченной территории» Монголии.

Не изменились аннексионистские планы Китая и после победы там на­родной революции в 1949 году. Мао Цзэдун буквально сразу же, с перво­го дня захвата им власти в КПК, ста­вил под сомнение суверенитет и неза­висимость МНР. Неоднократно изда­вавшиеся в первой половине 50-х го­дов в КНР «Новейшая карта Китай­ской Народной Республики» и «Геог­рафическая карта Китая» включали около 12 процентов монгольской тер­ритории в состав Китая. «Картогра­фическая экспансия» Пекина в отношении МНР еще до начала открытых вооруженных провокаций против Мон­голии полностью обнажила агрессив­ные замыслы китайских авантюристов. Последовавшие затем многочисленные нарушения границы, вооруженные на­падения и провокации (только с 1969 по 1978 год китайские войска более 400 раз нарушали монгольскую грани­цу), попытки оказывать на монголь­ский народ экономическое и политиче­ское давление вынудили правительст­во МНР принять безотлагательные ме­ры по укреплению обороноспособнос­ти страны, защите мирного, созида­тельного труда граждан республики. Так, в соответствии с Договором о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между МНР и СССР на территорию Монголии были введены со­ветские воинские части. Необходи­мость пребывания советских войск в МНР сразу же отпадет, если китай­ское руководство навсегда откажется от своей политики аннексии в отноше­нии суверенной МНР.

 Маоизм: угроза международной безопасности

«Картографическая агрессия» и в особенности последовавшие за ней провокационные действия на границе с Бирмой, а затем и с другими государ­ствами продемонстрировали, что маоисты, поправ право наций на самооп­ределение в области внутренней поли­тики, стали проводить подобный курс и в международных отношениях. На первый взгляд события последних 10-12 лет на китайско-бирманской границе не имеют прямого отношения к пограничному вопросу. Однако они являются частью всеобщей аннексионистской политики маоистского руко­водства, противоречащей элементар­ным нормам международного права и также взятым на себя Пекином до­говорным обязательствам.

Китайско-индийский пограничный конфликт, раздутый пекинской вер­хушкой, — прямое следствие ее внеш­неполитических махинаций, а не ре­зультат неразрешимости противоречий в пограничном споре. Его урегулиро­ванию мешает гегемонистская полити­ка руководства КНР.

Во внешней политике пекинскими лидерами движет жажда овладеть экономическим потенциалом соседних стран, их ресурсами. Именно это послужило причиной резкого обострения в начале 1972 года отношений между Китаем и Японией. Объектом притязаний Пекина на этот раз стали остро­ва Сенкаку. Примечательно, что Ки­тай заявил о своих «правах» на этот архипелаг в 1968 году, то есть тогда, когда появились первые сообщения о том, что в указанном районе предпо­ложительно находится крупное месторождение нефти.

На вооружении пекинских гегемонистов имеется целый «реестр» притя­заний и на советскую территорию. Проблема эта возникла тогда, когда руководители КНР, поправ дружеские отношения с СССР, встали на националистические, великодержавные по­зиции и попытались изменить погра­ничную линию китайско-советской гра­ницы, и не только на бумаге…

Экспансионистская политика Пеки­на по пограничному вопросу в отно­шении Советского Союза вытекает не из каких-то исторических «несправедливостей», а из идейно-политических позиций маоистского руководства КПК в борьбе против мирового социализма. Впервые открыто притязания на со­ветскую территорию стали раздавать­ся с 1960 года, и вскоре они приняли характер постоянных провокаций, ко­торые особый размах получили в период так называемой «культурной ре­волюции».

Советский Союз, стремясь нормали­зовать отношения с КНР, неоднократ­но выдвигал конкретные предложения о проведении переговоров с целью урегулировать отношения между дву­мя странами.

Руководители КНР неоднократно заявляли, что в отношениях с Совет­ским Союзом они считают урегулиро­вание пограничного вопроса главной, ключевой проблемой. Однако на про­тяжении вот уже 10 лет Пекин вся­чески бойкотирует переговоры и сво­ими ультимативными требованиями завел их, по существу, в тупик.

Начавшаяся 17 февраля 1979 го­да агрессия Китая против социалисти­ческого Вьетнама, не пожелавшего стать послушным орудием в руках пекинских гегемонистов. явилась пря­мым результатом политики шантажа и давления, которую китайская вер­хушка проводила в отношении этой страны на протяжении ряда лет.

То, с какой легкостью Пекин пус­тил в ход оружие, еще раз убедитель­но свидетельствует о том, что ныне Китай стал крайне опасным источни­ком международной напряженности и его цель — «покорить весь мир» — может привести к аналогичным напа­дениям на другие страны.

Агрессия Китая против Вьетнама окончилась провалом, и Пекин был вынужден сесть за стол мирных пере­говоров. Однако при этом маоистские лидеры руководствовались отнюдь не стремлением к установлению мира.

Сегодня уже стало очевидно, что, не сумев добиться своих целей вооруженным путем, китайские власти пы­таются сделать это с помощью шанта­жа и грубого политического давления.

Только так можно расценить требо­вания Пекина к Вьетнаму отказаться от суверенитета над островами Спратли и Парасельскими.

Пекину следует уяснить себе: один раз его авантюра уже провалилась, провалится и во второй раз. Вьетнам сможет защитить свою независимость и территориальную целостность.

Ю. Луесан

«Новости Монголии», Улан-Батор

«За рубежом» 1980 год