День Конституции

Как приверженность норвежцев традициям уживается с самыми ультрасовременными веяниями? Как можно быть очень богатым и при этом – скромным в быту? Почему перед вокзалом Осло стоит бронзовый тигр – зверь, никогда не обитавший на территории страны и вообще отсутствующий в европейской геральдике? И почему, наконец, норвежская конституция была принята еще в 1814 году, хотя самостоятельной страной Норвегия стала лишь в 1905-м? Все эти вопросы связаны между собой, и ответы на них я получил, побывав в прошлом году в Осло на праздновании Национального дня.

200 лет национальному государству

Я прилетел в Осло посмотреть, как отмечают главный национальный праздник — День Конституции, или, как его называют норвежцы, просто 17 мая.В этот день в 1814 году была принята Конституция Норвегии. Было это так. В начале XIX века Дания, которой принадлежала Норвегия, в отличие от соседней Швеции, поддержала наполеоновскую Францию. И после разгрома Наполеона ей пришлось отказаться от прав на Норвегию и передать ее Швеции. Однако самих норвежцев такая «передача» возмутила, и они решили провозгласить независимость, в результате чего и появилась конституция.

Это, в свою очередь, не устроило шведов, и после короткой войны между двумя государствами Норвегия заключила со Швецией унию. При этом норвежцам удалось убедить тогдашнего шведского кронпринца Карла Юхана, бывшего наполеоновского маршала Жан-Батиста Бернадота и будущего короля Швеции и Норвегии Карла XIV Юхана, конституцию сохранить.

По тем временам это была одна из наиболее либеральных и демократических конституций в мире. Правда, в отличие от Американской Декларации независимости 1776 года и Французской Декларации прав человека и гражданина 1789 года в ней сохранялась монархическая форма правления, хотя власть короля сильно ограничивалась.Конституция определяла Норвегию независимым государством, высшим представительным органом объявлялся парламент – стортинг, который избирался прямыми выборами, а исполнительная власть предоставлялась королю. По условиям унии Швеция обязалась признавать норвежскую конституцию с поправками, вытекавшими из факта этой унии.

Таким образом, конституция включала любопытную смесь либеральных и традиционных ценностей. Принцип разделения властей (исполнительной, законодательной и судебной) был заимствован из американской и французской систем. Но сохранение королевской власти и государственной церкви были уступками традиционализму. Было расширено избирательное право, хотя оно и не стало всеобщим. Вводились свобода слова, печати, предпринимательства, неприкосновенность личности.

Эта конституция (одна из старейших в мире) действует в Норвегии и по сей день. Конечно, за прошедшие 200 лет в нее были внесены изменения и поправки, только расширяющие свободу и демократию, которые позволили стране адаптироваться к вызовам времени. Например, в 1898 году всеобщее избирательное право было введено для мужчин, а спустя 15 лет и для женщин. В 2012 году церковь была отделена от государства. Последние изменения конституции также закрепляли превращение Норвегии в государство, признающее себя частью мировой экономической системы и допускающее передачу части прав норвежских государственных органов международным объединениям.«Наша конституция – это проявление национальной идентичности», — сказала мне обаятельная Шарлотте Скуген, сотрудница пресс-службы Visit Oslo. 

Лыжная мода королевы Мод

О поправках к конституции 1905 года, отразивших обретение полной независимости Норвегии, я невольно вспомнил в Музее лыж, что на горе Холменколлен над Осло. Появление такого музея в Осло неслучайно: лыжи поистине одна из национальных идей норвежцев. Здесь вся нация на лыжах – и беговых, и горных. Дети становятся на лыжи тогда же, когда начинают говорить и ходить.

Музей интересен не только любителям спорта. Там можно увидеть самые большие в мире лыжи – длиной три метра, а также древние наскальные изображения лыжников. Но мне больше всего запомнились фотографии королевы Мод (да, той самой, в честь которой названа часть Антарктиды), первой королевы независимой Норвегии, жены короля Хокона VII, занявшего норвежский престол после расторжения унии со Швецией.Будучи англичанкой, Мод не очень дружила с лыжами. Но став в 1906 году норвежской королевой, лыжными гонками увлеклась, заодно превратившись в законодательницу моды в лыжном костюме. 

А сын Хокона и Мод – принц Александр, ставший королем Улафом V, вообще увлекся прыжками с трамплина. Но больше всего он полюбился норвежцам тем, что ездил по Осло, сидя за рулем своей машины, без всякой охраны, говоря, что у него «четыре миллиона телохранителей» (тогдашнее население Норвегии).

Призрак оперы

Мы бродим по огромным помещениям здания оперы. Открывшееся в 2008 году, оно стало самым известным современным сооружением страны и крупнейшим строительным проектом со времени возведения в XI-XIII веках Нидаросского собора в Тронхейме, где проходит коронация норвежских монархов.

Белоснежное здание, стоящее над водой и представляющее собой сочетание наклонных плоскостей, благодаря отделке из каррарского мрамора и прозрачным стеклянным стенам замечательно передает дух норвежского ландшафта. По всему зданию можно ходить – внутри и снаружи: наклонная крыша представляет собой пандус, который уходит под воду и по которому от кромки моря можно подняться на самый верх.Со зданием, холодно-белым снаружи и отделанным дубом внутри, меня знакомит бывшая балерина Йоханна Сутинен:

— Опера должна отражать национальные, социал-демократические ценности – поэтому она открыта для всех. Любой человек может свободно войти сюда – конечно, за исключением служебных помещений и зрительного зала во время представлений. Кафе и туалетом тоже может воспользоваться каждый.

Меня же Йоханна водила по потайным уголкам огромного здания, куда не попасть простому смертному. Как раз в эти дни шел премьерный показ «Лебединого озера». К балету Чайковского он имеет весьма опосредованное отношение – имени композитора даже нет на афише. Это – история первой постановки в 1877 году, а дальше – новая сюрреалистическая интерпретация, переносящая в день сегодняшний.

Йоханна показала большие пластиковые емкости, стоящие где-то в подсобке: из них на сцену выливают воду, воссоздавая настоящее озеро. Многие артисты с непривычки скользили, падали. Поэтому на репетициях все были в велосипедных шлемах, наколенниках и налокотниках.А билеты распроданы!- Выходим-выходим, — говорит между тем Йоханна, набирая цифры на кодовом замке. — А то станете призраком оперы.

Право доступа

Опера – лишь один пример норвежского принципа свободного доступа. Он применяется почти ко всему, скажем, к природе: можно ходить пешком или на лыжах в любом неогороженном месте, устраивать пикник где захочется. Вы можете поставить палатку или устроиться на ночлег под открытым небом в любом месте за городом, в лесах или горах, кроме возделываемых полей и придорожных площадок. Изначально это право было традиционным, но теперь оно закреплено в специальном законодательном акте.А Национальная библиотека Норвегии демонстрирует этот принцип по отношению к любой печатной продукции, занимаясь сканированием и размещением в открытом доступе каждой книги в стране – от Средних веков до наших дней.

Закон Янте

Бюгдой  — полуостров, куда мы направлялись — престижный и зажиточный район города, похож на дачный поселок – тихие улочки с двухэтажными домиками и зелеными лужайками перед ними. Достаток выдает только утонченность дизайна: все дома деревянные, ни оград, ни дорогих автомобилей перед ними. 

Это — проявление так называемого «закона Янте». Однако не стоит его искать в своде законов королевства: Janteloven — устойчивое выражение для объяснения скандинавского менталитета, которое придумал датско-норвежский писатель Аксель Сандемусе, автор романа «Беглец пересекает свой след» (1933 г). Действие романа происходит в вымышленном городе Янте, населенном в основном рабочими, для которых главной ценностью является социальное равенство, обеспечиваемое соблюдением неписаных правил. Вот некоторые из них: не думай, что ты особенный; не думай, что ты умнее нас; не хвались тем, что ты лучше нас; не думай, что ты важнее нас; не думай, что нам есть до тебя дело; не смейся над нами…

Общий для Скандинавии принцип – не выпячивать свое богатство — особенно заметен в Норвегии, некогда бедной стране, превратившейся в одну из самых обеспеченных в мире после открытия запасов нефти и газа.

Зажиточность в Норвегии не соседствуют с неограниченным потреблением. На новом продуктовом рынке Осло – «Матхаллен», открывшемся в 2012 году в отреставрированном здании старой фабрики, где разместились 33 гурмэ-бутика, бара и ресторана со всевозможными деликатесами, я с удивлением узнал, что рыбные отделы открыты только по пятницам и субботам. «Свежие морепродукты в Осло считаются деликатесами, их покупают лишь на уик-энд», — объяснил управляющий менеджер «Митхаллена».

Даже в самых пафосных норвежских ресторанах нет дресс-кода. А престижность автомобиля определяется не его размерами или навороченностью, а безопасностью для окружающей среды.

Одна знакомая норвежка рассказывала мне: сын после лекции о проблемах экологии пришел домой воодушевленный и сказал: «Пап, ну ты у нас самый крутой, у тебя электромобиль!» Туристы едут на Бюгдой в музеи – Музей культурной истории, где собраны полторы сотни зданий из разных регионов страны, Музей кораблей викингов, Музей корабля «Фрам» и Музей «Кон-Тики» Тура Хейердала.

В Музее культурной истории, на мой взгляд, самая интересная постройка – ставкирка, каркасная церковь из Гуля XII-XIII веков. Особенно для тех, кто не видал эти деревянные храмы в их естественном окружении. Один из них, в Урнесе в Западной Норвегии, особенно поразил меня своей резьбой. Те же потрясающие резные орнаменты я увидел на носах драккаров в Музее кораблей викингов, найденных в больших курганах, куда их закопали, чтобы богатые владельцы смогли отправиться в свое последнее плавание. 

«Крик» и государственно-частное партнерство

С более поздним искусством Норвегии стоит познакомиться в Национальной галерее. Там есть и Ван Дейк, и Делакруа, и хорошая коллекция французских импрессионистов. Но самое любопытное – норвежская живопись: от ее становления до самого знаменитого полотна – мунковского «Крика», которое и похищали, и продавали за самую рекордную сумму. В галерее представлен один из нескольких вариантов шедевра. Тем же вечером я отправился туда, где к Мунку, если верить искусствоведам, пришло вдохновение — на склон горы Экеберг над заливом Бьервика. Жители норвежской столицы полюбили отдыхать здесь с конца XIX века. Потом это место пришло в запустение. Но недавно местные власти решили восстановить былую славу Экеберга.Сейчас это большой красивый парк, до которого от самого центра на трамвае 10 минут.Его благоустроили: там опять действует весьма пафосный ресторан, со смотровой площадки которого открывается великолепный вид на центр города с оперой. Чтобы привлечь людей, смотровую площадку украсили скульптурами. Спонсором проекта выступил Кристиан Рингнес, владелец крупнейшей пивоваренной фирмы Норвегии Ringnes. Эта семья норвежских пивоваров спонсировала в свое время и экспедиции Нансена, который именем первой королевы независимой Норвегии назвал землю в Антарктике.

Директор Экеберг-парка Ина Юханнесен заметила: «Мы принимали решения, они платили. Это – великолепный пример государственно-частного партнерства».По всему парку расставлены три десятка скульптур и инсталляций. Есть классические – Родена и Майоля. Есть инсталляция, показавшаяся мне издали огромной кормушкой для птиц. Другая — с экранчиками, где 24 часа в сутки повторяются какие-то картинки и видео. Какой-то металлический флюгер. Висящая под соснами переплетшаяся пара, похожая на огромный воздушный шар, только из блестящего алюминия.  Самая, наверное, известная скульптура – «Крик» Марины Абрамович. Она установлена, как утверждают, на том самом месте, где у Мунка родилась идея знаменитой картины. Подходите, вставляете голову в рамку и кричите!

По пять флажков на каждой руке

Когда в день приезда в Осло мы обедаем с Шарлотте Скуген из Visit Oslo, она рассказывает о предстоящем празднике. Запоминаю, что все едят сосиски, а детям покупают мороженое: в этот день они могут есть его сколько влезет. 

— А как вы сами отмечаете этот день?

— Последние несколько лет я обязательно прихожу в гостиницу на Карл-Юхансгате: наблюдаю с балкона парад. Там бывает праздничный бранч – все с теми же сосисками, мороженым и шампанским…

Еще с вечера я почувствовал: что-то происходит. К лифту в холле выстроилась очередь новых постояльцев. Пустующих номеров явно не осталось.

Утром переполненным оказался и зал, где подавали завтрак. Постояльцы — практически все норвежцы – рассаживались большими группами, семьями, порой в три поколения. На многих национальные костюмы. У многих на левой части груди – трехцветные ленты.К обычным белым салфеткам добавились еще красные и синие, и они были уложены красивыми трехцветными стопками. Официантки и горничные особенно улыбчивы и сияют. 

До начала парада еще полчаса, а на улице уже столпотворение. Все с флажками, многие – в национальных костюмах, которые есть в гардеробе у каждого норвежца. А цена его, между прочим, сопоставима со стоимостью нарядов от знатных кутюрье. Единого фасона национального костюма не существует. Видимо, все зависит от конкретного района Норвегии. Национальный костюм обязательно надевают на обряд конфирмации, часто – на свадьбу. И вообще он может служить парадным костюмом по особым случаям — как килт у шотландцев.

Так получилось, что в этот свой приезд я жил не просто в центре Осло, а в центре праздника — на Карл-Юхансгате, вытянувшейся от вокзала до королевского дворца: по ней и проходит парад. А моя гостиница – как раз посередине.

Парад в честь Дня Конституции – это шествие школьников, и невоенный характер – его отличительная черта.

То, что главная улица города, по которой проходит парад, носит имя короля Карла-Юхана, и символично, и забавно. Именно он поспособствовал тому, чтобы Норвегия, войдя в унию со Швецией, сохранила свою конституцию, но, став королем, крайне негативно относился к самой идее празднования даты ее принятия. И первый детский парад состоялся только в 1864 году.

А напротив моего отеля, перед зданием стортинга, еще один символ – памятник поэту и писателю Хенрику Вергеланну: считается, что именно ему принадлежит идея сделать праздник детским.Так что королевские гвардейцы только открывают шествие, да и то лишь в виде военного оркестра. А за ними – бесконечная череда школьников. Впереди несут штандарт, за ним – если таковой имеется, идет школьный оркестр, кто-то несет большой норвежский флаг, а у каждого ученика – маленький. С ними идут учителя, наставники, наверное, кто-то из родителей.

Среди детей – далеко не только потомки викингов. Множество выходцев из Азии и Африки. Некоторые девочки идут в хиджабах. Какие-то школы совсем «белые», некоторые – совсем «цветные». Все зависит от района, где расположена школа. Но все несут флаги, все улыбаются, все повторяют свои кричалки – от каких-то лозунгов по-норвежски, до общепонятных «гип-гип ура!».

Окна и балконы, выходящие на Карл-Юхансгате, – нараспашку. Внизу – если высунуться – море флагов, до самого дворца. Перила лестницы перед Стортингом украшены живыми цветами – красными, белыми и синими. Связки воздушных шаров трех цветов колышутся над крышей соседнего здания, ленты цветов флага — под окнами и на балконах. А в окнах, и на балконах – люди в национальных костюмах с бокалами в руках.Парад тянулся к королевскому дворцу, где его приветствовала королевская чета. Но близко подойти я не смог – тротуары были запружены людьми.На парад в центре Осло собирается ежегодно сто тысяч человек — каждый пятый житель столицы!

Национальный гимн и тигр тысячелетия

Оркестры исполняют разную, но обязательно веселую и бравурную музыку: один, например, играл «Lady Madonna» «Битлз». Некоторые дети просто дуют в дудки и бьют в барабаны.Но ближе к концу я услышал строки: «Да, мы любим эту страну». Это национальный гимн Норвегии, слова которого написал поэт Бьернстьерне Бьернсон и который впервые прозвучал на празднике по поводу 50-летия принятия Конституции.

Если Бьернсону Норвегия обязана словами к своему гимну, то Осло – своим символом.Символом города тигр стал в преддверии празднования 1000-летия столицы. Но с датами, да и с самим названием у Осло, правда, все не так просто.

Считается, что основан город в 1048 году, а 900-летие праздновали в 1950-м (видимо, округлили). А спустя 50 лет – в 2000-м – отпраздновали тысячелетие! Говорят, нашли какие-то археологические подтверждения тому, что город на 50 лет старше, чем считалось. Был город Осло, стал Кристианией (или Христианией – написание тоже менялось), потом с 1925 года – снова Осло. Раньше, объясняя этимологию, ученые говорили, что Осло означает «Устье Ло». Но потом нашли более пафосное объяснение – «Божественная поляна». Что-то пафосное требовалось и для празднования юбилея, и в канун тысячелетия города, порывшись в поэзии Бьернстьерна Бьернсона, кто-то обнаружил строчки, посвященные Осло. Автор национального гимна сравнивал город с тигром: подобно хищнику, Осло готов наброситься на свою жертву и проглотить ее. Хотя аллегория была не совсем понятна, тигра все же решили сделать символом юбилейного года. Была создана дюжина скульптур, которые позже как-то исчезли с улиц города. Остался лишь один бронзовый тигр перед входом в Центральный железнодорожный вокзал — 17 мая на его шее тоже красовалась трехцветная ленточка.

Эта маленькая страна

И еще в этот день я слышал, как пели «Моя маленькая страна». Эта песня, написанная Улле Паусом в 1994 году, стала особенно популярна после исполнения ее на траурной церемонии в память жертв терактов Брейвика в 2011 году. С тех пор ее стали называть новым гимном Норвегии. 

А на сквере у Карл-Юхансгате праздник, известный как русс, начался у выпускников школ. Их можно было заметить в толпе по комбинезонам – красным, синим. Детский парад закончился, но праздник захватил весь центр. Рестораны, кафе были забиты до отказа. На катерах и яхтах в гавани Акерсбрюгге сидели веселые компании. Абсолютно трезвыми были разве что подростки и дети. Было шумно и весело.На асфальте валялись стаканчики и обертки от мороженого и салфетки от хот-догов… Уборка на улицах началась ранним утром, и когда я шел к станции, чтобы сесть на экспресс в аэропорт, все уже было вновь приведено в порядок. 

Пока экспресс в аэропорт мчался по туннелю, я смотрел новости и рекламу на экране в салоне. Запомнился слоган какой-то норвежской компании: «Некоторые становятся больше. А некоторые – лучше».