Добавить сайт в избранное
Deutsche Welle: Накануне вашей поездки на Южный Кавказ в Баку были избиты и арестованы два молодых правозащитника. Один из них, Эмин Милли, должен был сопровождать вас в Азербайджане как переводчик. Считаете ли вы этот инцидент политической провокацией против активистов оппозиции?
Гюнтер Нооке: Я не сомневаюсь в том, что это политическая провокация. Случившееся было показательной политической акцией. Эмина Милли арестовали на два месяца за хулиганство. По этой статье в Азербайджане можно получить три года лишения свободы. Сейчас Милли содержат в следственном изоляторе. Это явная попытка выдавливания активистов правозащитных движений из политического ландшафта страны.
— На встречах с представителями министерства юстиции Азербайджана и омбудсменом Эльмирой Сулеймановой вы призвали власти страны освободить арестованных оппозиционеров, но ваш призыв не был услышан. Чувствуете ли вы в подобные моменты некую беспомощность?
— Думаю, то, что арест активистов совпал с моим визитом, было случайностью. Но нельзя исключать того, что власти Азербайджана пытаются таким путем проверить, как реагирует Запад на подобные происшествия. Вместо того чтобы заботиться о проблемах с правами человека, они начинают демонстрировать свою силу.
После подписания межгосударственного соглашения о строительстве газопровода Nabucco стало понятно, что ЕС преследует в Азербайджане конкретные экономические цели. В этом случае невозможно думать об экономических интересах, не предавая собственные ценности. Поэтому мы, сотрудничая с Азербайджаном, должны требовать от правительства этой страны освободить правозащитников и политзаключенных. С властями стран, в которых господствует диктатура, следует изъясняться открыто. Не думаю, что из-за этого прервутся все наши экономические связи, ведь у нас — обоюдная зависимость: Азербайджан хочет получить от нас деньги, а мы от него — энергоресурсы.
— Можно ли заключать крупные сделки вроде проекта Nabucco с такими недемократичными странами, как Азербайджан?
В подобных случаях следует задуматься, могут ли страны Европы гарантировать успех сделки. Частные компании из Евросоюза готовы вкладывать деньги в проект, реализуемый в стране, руководство которой имеет черты диктаторского, авторитарного режима. Никто не вправе запрещать бизнесменам делать это. Но проблема в том, что в ситуации с крупным проектом вроде Nabucco европейские компании хотят заручиться одобрением высокопоставленных политиков, возможно, в виде государственных гарантий от возможных рисков. Сделать это будет непросто, так как в Азербайджане нет правового государства, там царит произвол.
— В Баку вы также потребовали освободить журналистов Ганимата Захида и Эйнуллу Фатуллаева, приговоренных — как считают правозащитники, несправедливо — к лишению свободы. Удалось ли вам добиться каких-то успехов?
— Мои требования были приняты к сведению. В Баку меня постоянно уверяли в том, что все прошло в соответствии с законами Азербайджана и что ситуация с правами человека в стране будет постепенно улучшаться. Именно это вызвало мои сомнения, потому что эти права нарушались в Азербайджане в последние годы чаще, чем раньше.
Эта страна движется скорее в направлении диктатуры, нежели демократии. Те, кто стоит у власти, используют ее в своих целях. Оппозицию подавляют, ее представителям не дают доступа к СМИ. Нельзя говорить и о честности избирательных кампаний в Азербайджане. Независимость судебной власти существует только на бумаге. Судьи получают свыше указания, какие решения им принимать. Это подтвердил и недавний случай с арестом двух правозащитников.
Кроме того, условия содержания заключенных в Азербайджане не отвечают международным требованиям. Люди, содержащиеся в тюрьмах не получают надлежащего медицинского ухода, с ними грубо обращаются.
— Связано ли резкое ухудшение ситуации с правами человека в Азербайджане в последние годы с ростом интереса стран Европы к проекту Nabucco?
— Международные правозащитники подметили такую закономерность: чем больше у государства денег и чем выше цена на энергоносители, тем хуже там дела с соблюдением прав человека. Видимо, правительство в Баку полагает, что оно, увеличивая свои доходы, может демонстрировать силу и уверенность в себе, не заботясь о ситуации с правами человека. И хотя никто в Баку нам об этом прямо, конечно же, не говорил, наш визит позволяет прийти именно к такому выводу. Поэтому нам следует подумать над тем, готовы ли мы принять эти условия, или же все-таки заявить, что мы не желаем и не станем совершать эту сделку любой ценой.
Оксана Евдокимова
Сергей Вильгельм
Немецкая волна
