Переходящий Севастополь

Почти сразу после присоединения к России самооборона Крыма была распущена. Это стало большим сюрпризом для ее участников: им с таким жаром рассказывали о предстоящей третьей обороне Севастополя, что каждый видел себя героем на страже родины, солдатом, мужественно борющимся с захватчиками. Захватчики не пришли. Герои стали не нужны. Казаки уехали защищать Донбасс, «зеленые человечки» занялись своими делами, а жители города поняли, что никакой третьей обороны не будет. Даже активистов пророссийских движений вежливо отодвинули в сторону: «Спасибо, дальше мы сами».

Ни тем, ни другим такой вариант развития событий не понравился. Начали выступать главы всевозможных организаций и блоков, активисты призывали собираться на митинги, требовать люстрации, менять администрацию и судить коррупционеров, которые не спешили уходить из властных кабинетов – в общем, вести борьбу с внутренним врагом, коль уж внешний не пришел. Стражам порядка, призывавшим соблюдать закон об организации массовых собраний, отвечали: «Вы из милиции? А мы теперь в России, там полиция. У вас здесь нет никаких полномочий, мы не будем вам подчиняться». Разгонять эти митинги не стали – через некоторое время их участники разошлись с площадей сами. Наступило время погрузиться в рутину и решать личные проблемы.

Проблем оказалось много. Кто-то не вовремя приобрел квартиру, но не успел оформить документы – теперь реестры недвижимости оказались закрыты, и долгожданные квадратные метры зависли в возникшем законодательном вакууме. У кого-то не оказалось крымской прописки, поэтому получение заветного красного паспорта отложилось на неопределенный срок. Один из крупнейших украинских банков ПриватБанк, принадлежащий нынешнему губернатору Днепропетровской области Игорю Коломойскому, заморозил все счета крымчан, и получить деньги стало возможно только на материке. Другие украинские банки постепенно закрыли свои отделения – к середине апреля на территории полуострова сохранились, по сути, лишь дочерние предприятия российских финансовых учреждений.

Депутаты городской администрации, кажется, живут в отдельном мире, далеком от того, что происходит на улицах. Многие из них считают, что полностью перейти на российское законодательство можно уже через три месяца – достаточно посещать соответствующие курсы. Представители горсовета обсуждают статьи, посвященные жизни города, и выносят свой вердикт: «Да что же они пишут?! Пугают людей как могут». И тут же спрашивают: «Кстати, а почему перед соседним банком такая огромная очередь? Что происходит?». Происходит лишь то, что уже описано в «пугающей» прессе: люди заполняют помещения оставшихся отделений банков и выстраиваются в хвосты по тридцать человек уже на улице. Если кто-то в Севастополе говорит, что уходит в банк, это расценивают как предупреждение: «Меня не будет три-четыре часа». Доходит до абсурда: при открытии нового финансового учреждения жители города выстаивали многочасовые очереди для того, чтобы записаться… в новую очередь. Ту, которая на следующей неделе будет стоять ради открытия счета. Точно такие же толпы собираются возле почтовых отделений: в одну кучу смешиваются те, кто получает пенсии, социальные пособия, те, кто собирается оплатить коммунальные услуги, и люди, получающие письма и посылки. Иногда разыгрываются настоящие драмы: семьи, получившие денежный перевод из России, теряли несколько часов только для того, чтобы в итоге узнать, что нужные средства им выдать не могут. Почему? Просто потому, что в качестве назначения перевода указано: «Севастополь, Россия». Украинская банковская система, которая до сих пор действует здесь, не находит эти средства, и приходится слать деньги снова, в этот раз указывая привычное «Севастополь, Украина». Точно такая же проблема возникает и с рублевыми переводами: выслать сюда из России можно только доллары, а на месте получателю выдают только гривны. Иностранная валюта не продается никому.

Пенсии пока сохраняются на украинском уровне, но зато выдаются в рублях. В этом есть небольшой плюс: дело в том, что официальный курс равен 39 рублей за десять гривен. В магазинах же этот курс равен 31 рублю за украинскую десятку, так что пенсионеры в выигрыше: купить на те же деньги можно больше. Впрочем, преимущество пока еще сомнительно: прежде всего, на рубли успели перейти не все предприниматели, и большинство расчетов здесь производится в гривнах. Каждая рублевая покупка становится проблемой для самих продавцов: не все из них знают, нужно ли в этом случае умножать или делить, и каждый раз приходится использовать калькуляторы, так как кассовые аппараты работают по украинской системе. Проблема одновременного хождения двух валют заметна практически везде: например, счет в кафе могут выдать, расписав стоимость каждой позиции в гривнах, но общая сумма будет в рублях – без указания коэффициента обмена.

К паспортным столам также стоят очереди: люди выстраиваются с утра, за несколько часов до работы учреждения. Списки доходят до нескольких тысяч человек. Ко входу часто тянутся три хвоста: для подающих документы, получающих паспорт и тех, кто собирается отказаться от гражданства. Последних тоже немало, и им приходится сложнее: такие заявления принимают только в нескольких ФМС Крыма, поэтому поток людей собирается с близлежащих городов и сел. Тем, кто решил сохранить гражданство Украины, выдают соответствующую справку с подписью, но без печатей – их попросту нет. С этим документом им впоследствии снова придется прорываться в ФМС, чтобы получить разрешение на временное пребывание, а затем – вид на жительство. Будет ли упрощена процедура получения ВНЖ для крымчан, пока не знают даже в самой миграционной службе.

Переходный период, разумеется, не мог не сказаться и на бизнесе. Украинские и европейские предприниматели в Крыму теперь предпочитают не работать, а российские пока не подтянулись. Центр Севастополя превратился в скопление свободных торговых площадей: одежду, бытовую и компьютерную технику не привозят, поэтому улицы шокируют обилием пустых витрин. Для владельцев недвижимости это становится серьезной проблемой, так как поиск арендатора в центре города был проблемой даже в обычное время – теперь найти клиента почти невозможно. Зато начался сезон распродаж: перед закрытием бизнеса предприниматели стараются получить хоть какую-то выручку с покупателей, поэтому скидки достигают чуть ли не половины суммы. В некоторых случаях, правда, магазины все же отказываются от реструктуризации или закрытия, и цены вырастают снова – причем к исходной стоимости товара прибавляется сумма, упущенная во время скидочного бума.

Среди крымчан появился еще один новый миф – это дешевый российский бензин. Автолюбители чуть ли не шепотом (чтобы не выдать выгодное место) пересказывают друг другу сведения о том, что его продают то в одной, то в другой точке Крыма, но своими глазами не видел никто – все приобретают украинское топливо по украинским же высоким ценам. Российские энергетические компании пока не успели развернуться на новом рынке, поэтому местные короли бензоколонок вольны ставить какую угодно стоимость при продаже остатков нефтяного запаса. Риск надолго остаться без топлива пугает водителей, поэтому с ценовой политикой заправок не спорят – только украдкой ругают и продолжают говорить о легендарном бензине за копейки. Зато российскими стали правила ПДД, и местные работники автоинспекции, кажется, быстрее всех приспособились к новой реальности, работая по старой схеме: незнание закона не освобождает автолюбителя от ответственности, расчет производится на месте.

И, наконец, у жителей полуострова теперь все очень непросто со свободой передвижения. Железнодорожное расписание на лето РФ, Украина и Беларусь все-таки согласовали, но чуть раньше, 17 апреля, Киев ввел запрет на въезд в страну лицам мужского пола от 16 до 60 лет, зарегистрированным в Крыму и Севастополе. Что же касается воздушного сообщения, то, как известно, Европейская организация по безопасности аэронавигации (Евроконтроль) временно запретила полеты в Крым. Российские авиакомпании, судя по всему, санкций за нарушение этого запрета не боятся, но вопрос о распределении между Россией и Украиной контроля над воздушным пространством полуострова до сих пор остается нерешенным.

По типу реакции на проблемы переходного периода население Крыма можно условно разбить на три основные группы. Первая – это те, кто до сих пор рад присоединению полуострова к России. Подобные сложности кажутся им несерьезными и уж точно – временными. Эти люди не видели будущего в составе Украины, им греет душу сам факт того, что Крым вернулся в Россию. Ко второй группе относятся те, кто до сих пор выступает против присоединения полуострова или изменил свое мнение в переходный период. Большинство из них уже переехало на материк или собирается это сделать. Те, кто пока остается, открыто свое мнение стараются не выражать: с тех пор, как для обозначения таких людей подобрали термин «национал-предатели», многих не покидает ощущение опасности. Каждый закон изучается очень тщательно, проблемы и возможности сохранения украинского гражданства обсуждаются активно – но только в кругу неоднократно проверенных единомышленников.

Существует и третья группа жителей Крыма. Они не радуются присоединению полуострова к России, не призывают вернуть Крым Украине, они вообще не интересуются политикой. Они отстоят очередь в очередь, купят остатки украинских продуктов на российские деньги, пользуясь для пересчета калькулятором, – и будь что будет.

Текст: Константин Копин