Великая арабская революция

Хунта вместо Мубарака

Причины тунисской и египетской революций схожи: авторитарное правление одного человека, растянувшееся в первом случае на 23 года, а во втором — почти на 30 лет, чудовищная коррупция, безработица, нищета одних и бесстыдное богатство других. Тот, кто, приезжая в Египет, общался с местными жителями не только на уровне «сколько стоит этот магнит?», не мог не заметить, как недовольство политикой президента Хосни Мубарака постепенно охватывало разные слои египетского общества. И местные «буржуа», владеющие роскошными виллами в Эль-Гуне, и городские интеллигентные гиды, и обычные люди говорили об инфляции, коррупции и о том, что страна катится в пропасть. Акции же протеста в Каире начались едва ли не за год до революции. И тем не менее то, что произошло в феврале, похоже, стало неожиданностью не только для рядовых наблюдателей, но и для профессионалов. Так, высшие чины внешней разведки США после отставки Мубарака переругались и стали обвинять друг друга в «недосмотре». «Человек, в компетенцию которого входил анализ информации из этого региона, который просто обязан был обратить внимание на надвигающуюся бурю в арабских странах, в частности, в Египте, настолько увлекся погоней за лидерами «Аль-Каиды», что «проворонил» кризис в Египте», — заявил анонимный источник Jerusalem Post в Пентагоне.

Объединяет две революции и ситуация неопределенности, наступившая после бегства правителей обеих государств.

В Тунисе власть в руках переходного правительства, в соответствии с конституцией там в ближайшее время должны состояться выборы. Однако 4 тыс. тунисцев уже решили, что ничего хорошего в их стране уже не будет и двинулись в Италию. Власти страны (как, впрочем, и их коллеги по ЕС) с ужасом думают о том, что будет,  если и другие жители Туниса придут к выводу, что в Европе все же лучше, чем в Африке. 

В Египте же власть взяла хунта, и, таким образом, народная вроде бы революция превратилась в военный переворот. Выборы обещают через полгода, а пока на всякий случай приостановили действие конституции, распустили парламент и запретили бывшим членам правительства выезжать из страны. Исламисты из организации «Братья-мусульмане» уже заявили о своем желании создать партию и участвовать в предстоящих выборах. Их победа, скорее всего, будет означать крах туристической отрасли страны,  выход из мирного договора с Израилем (кстати, до последнего поддерживавшим своего союзника Мубарака) и в перспективе — катастрофу в регионе. Впрочем, Запад и Израиль наверняка сделают все возможное, чтобы не допустить такого развития событий. 

«Это не религиозная революция»

Корреспонденту «За рубежом» Марии Желиховской удалось пообщаться с одним из чиновников правительства Египта, по понятным причинам пожелавшим остаться неназванным. Этот человек наблюдал египетские события от начала до конца из окон собственной квартиры, расположенной неподалеку от площади Тахрир.

Как все началось?

Это была первая в мире революция, то начала и до конца спланированная по интернету. Сообщения о готовящейся акции появились в социальных сетях еще за месяц до событий, и через два дня на площади были уже 800 тыс. человек, которых, как известно, власти тогда разогнали. Это разозлило народ, который и без того в последние несколько лет был крайне недоволен существующей политической системой. Вообще, как ни странно, эта революция изначально возникла действительно как народный протест – на фоне различных экономических и политических предпосылок, о которых все говорят сейчас. Особо хочу отметить: то, как освещали это событие мировые СМИ, далеко не всегда соответствовало действительности – иногда мы видели в новостях картинку двух-трехдневной давности! Крайне удивительна была позиция «Аль-Джазиры», я как политик до сих пор не могу четко сказать, что за силы за ними стоят.

Как вы пережили беспорядки?

В какой-то момент методы, которыми митингующие выражали свое мнение, стали радикальными. В один из дней из города ушла полиция – нам тогда пришлось очень нелегко. Я и мои соседи по дому спали по несколько часов, организовали что-то вроде бригады безопасности, чтобы защитить свой дом от мародеров, дежурили по очереди. И когда город взяла под контроль армия, мы вздохнули с облегчением. Отношение населения к полиции и раньше оставляло желать лучшего, а теперь из-за того, что она тогда испугалась и ушла из города в самый критический момент, многие обозлены на нее. Полицейские жалуются на недоверие к ним народа и на то, что, выходя на работу, они подвергаются повышенной опасности. 

Как вы считаете, что будет со страной дальше?

Запад напрасно опасается, что египетская революция пойдет по «исламскому» сценарию. В отличие от того же Ирана египетская революция совершенно не была религиозной. Наиболее консервативное в религиозном плане население Египта – сельское – в ней просто не участвовало. Ее сделали молодые 20-летние египтяне и представители образованного среднего класса. Да, по ходу дела к ней стали «примазываться» различные политические силы – политические партии Египта, которые не имели никакой популярности среди бунтующих масс, террористы, «Братья-мусульмане», которые, естественно, захотели извлечь их этих событий свою выгоду. Но в среде творцов этой революции и в армии крайние исламисты совершенно не популярны, и я не думаю, что они в итоге возьмут власть. Ну а появление на сцене Аль-Барадея (Мохаммед Аль-Барадей, бывший глава МАГАТЭ, вернувшийся в Египет и попытавшийся возглавить революцию. – «За рубежом») лично я даже комментировать не хочу. 

Каково ваше личное отношение к происшедшему?

Я надеюсь на позитивные перемены. Наша политическая система давно нуждалась в обновлении, я считаю, что молодежь способна ее оздоровить. 

Цена победы

У египетской революции была одна малопонятная особенность: на освещавших ее ход журналистов велась настоящая охота. По данным Комитета защиты журналистов (США), нападениям в Египте подверглись более 50 сотрудников СМИ. Апогея эта ненависть достигла, как ни странно, 11 февраля, во время празднования отставки Мубарака: группа египтян жестоко избила и подвергла сексуальному насилию корреспондента CBS Лару Логан. К счастью, никто из журналистов в эти дни в стране не погиб. А вот простым египетским гражданам повезло меньше: жертвами революции стали более 300 человек, а раненных в уличных боях никто толком и не считал. 

Кому приготовиться 

Ливия: Муаммар Каддафи

В середине февраля революционная волна накрыла и Ливию: в городе Бенгази протестующие против коррупции граждане захватили тюрьму, выпустив из нее заключенных, и местную радиостанцию. Затем восстание перекинулось и на столицу страны – Триполи. Полковник Муаммар Каддафи (у власти 41 год) установил в стране глухую информационную блокаду, отдал приказ применять против восставших боевую авиацию и пригрозил взорвать нефтяные вышки. 22 февраля, выступив по национальному телевидению, он заявил, что с поста Лидера революции уйдет только в мученики. К концу месяца, по данным правозащитных организаций, число убитых в ходе столкновений оппозиции с верными правительству войсками превысило тысячу человек. На момент подписания номера ситуация в Ливии продолжала оставаться неясной: по сообщениям информагентств, крупнейшие города страны перешли в руки восставших, о местонахождении Каддафи никакой информации не было. 

Йемен: Али Абдулла Салех 

В феврале по стране прокатилась волна антипрезидентских протестов. На улицы столицы Йемена, Саны, и города Таиза вышли митингующие с требованием отставки главы государства Али Абдуллы Салеха, находящегося у власти 33 года.

Ситуация здесь идентична тунисской и египетской. Йемен считается одним из беднейших арабских государств. Высочайший уровень безработицы вкупе с демографическим взрывом последних десятилетий, концентрацией власти в руках одного клана и нарастанием радикальной исламистской угрозы делают эту страну одним из наиболее вероятных «кандидатов» на следующую революцию. Здесь нет «третьей силы», как в Египте, и в случае свержения Салеха в Йемене неизбежно обострятся межплеменные конфликты, которые и сейчас едва сдерживаются официальными властями, и Йемен, вероятнее всего, пойдет по пути соседнего Сомали. Под угрозой окажется важнейший для Запада маршрут транспортировки нефти, пролегающий по этой территории. Исламисты, рвущиеся к власти в Йемене, не скрывают своей радости от возможности парализовать энергопоставки Израилю и западным странам. 

Бахрейн: Хамад ибн Иса аль-Халифа (и его родственники)

Антиправительственный марш в самом маленьком арабском государстве — Бахрейне, приуроченный к похоронам местного жителя, убитого полицией, завершился столкновениями с силами безопасности. Демонстранты требовали демократических перемен и снижения уровня безработицы. Поначалу протест не был направлен против короля Бахрейна Хамада аль-Халифы (у власти 12 лет), который предусмотрительно попытался откупиться от подданных, пообещав выдать каждой бахрейнской семье 1000 динаров (примерно $2600). Однако после того как спецслужбы застрелили нескольких протестующих, идея свержения  правящей династии овладела массами. 

Алжир: Абдельазиз Бутефлика

В государстве, где с 1991 года действует режим чрезвычайного положения, нет свободы слова и демократических выборов, зато есть коррупция, нищета, безработица и инфляция. Против этого, собственно, и протестуют жители крупнейших алжирских городов. Президент Абдельазиз Бутефлика (у власти 12 лет) уже пообещал в ближайшее время отменить ЧП, однако поможет ли ему это удержаться у власти — большой вопрос. 

Джибути: Исмаил Омар Гелле

Уровень безработицы в Джибути достигает 50% — одного этого достаточно для того, чтобы организовать в стране революцию. Митинги протеста уже начались, и президенту Исмаилу Омару Гелле (у власти 12 лет) придется очень постараться, чтобы остаться во главе государства. 

Не следует терять бдительность главам Иордании и Кувейта. В остальных арабских странах протесты носят не столь массовый характер. Впрочем, как показывает практика, все может измениться за один день.