Белорусские маневры

А 4 марта бывший президент Украины Леонид Кучма позвонил Лукашенко и попросил его «поддержать сохранение целостности Украины и недопущение кровопролития». То есть фактически взять на себя роль посредника между Украиной и Россией. И Лукашенко ответил: мы против отделения Крыма и готовы сказать об этом Москве.

Устными заявлениями президента дело не ограничилось. Агентство БелТА, известное как рупор руководства Республики Беларусь, опубликовало неожиданно резкий текст «Хотят ли русские войны?», посвященный российско-украинским отношениям. Авторы материала не скупились на определения вроде «рецидив имперского мышления», «массированная телевизионная пропаганда», «аннексия Крыма». Более того, БелТА предупреждало руководство России о неизбежном крахе всех интеграционных инициатив в рамках СНГ. «Необратимыми станут последствия российско-украинского противостояния и для постсоветского пространства. Как считают эксперты, под обломками этого противостояния будет окончательно похоронено СНГ. Ведь даже самые близкие партнеры России по Таможенному союзу — Казахстан и Беларусь — не выразили прямой поддержки ее действий, а, напротив, заявили о заинтересованности в сохранении территориальной целостности Украины. Да и у самого Таможенного союза, по мнению аналитиков, наступают не лучшие времена: теперь оказывается под вопросом вступление в него новых членов, прежде всего Армении. А про создание зон свободной торговли между ТС и другими странами вообще можно забыть», — писало агентство.

Предсказуемо стали появляться комментарии о том, что, мол, Лукашенко не поддается давлению Кремля. И тут Александр Григорьевич заявил, что «никакие кремли» на него никогда не давили: «На меня нечего давить. Я буду защищать интересы своей страны и действовать в строгом соответствии с нашими договорами, в том числе и в соответствии с договором о строительстве Союзного государства, где у нас есть прямые обязательства, так же, как и у России». А чуть позже президент предложил России разместить в Беларуси дополнительно до 15 самолетов в рамках совместных учений. Необходимость усиления российской группировки обосновывалась активностью НАТО на границе с Беларусью.

Зачем же тогда было демонстрировать Кремлю фронду? Эксперты утверждают, что в таком поведении президента нет ничего нового. «Лукашенко и прежде говорил, что до сих пор дружен с первыми майдановцами (Виктором Ющенко и прочими. — В.Д.). С пришедшими к власти приблизительно тем же путем Бакиевым и Саакашвили он также наладил дружеские отношения. Президент, по сути, готов признавать любую власть; способ прихода к ней и ее удержания для него неважен», — говорит белорусский аналитик Вадим Казначеев.

С ним согласен и Виктор Дятликович, редактор отдела «Политика» журнала «Русский репортер»: «Лукашенко выбрал обычную для себя тактику — в остром конфликте не ставить все на поддержку одной из сторон. Это в свое время позволило ему сохранять нормальные отношения и с Ющенко, и с Саакашвили — во многом потому, что он не встал безоговорочно на позицию России во время оранжевой революции и войны 2008 года. Вместе с тем приоритеты Лукашенко все равно очевидны».

Что касается поставки самолетов, то, по мнению Казначеева, велика вероятность того, что Лукашенко не был инициатором такого решения: «Не исключаю, что Лукашенко расценивает появление самолетов-разведчиков в Румынии и особенно в Польше как потенциальную угрозу своему режиму, и действительно попросил сам. Но скорее, на мой взгляд, это стало результатом торга. Сторговались ли еще о чем-то – о признании результатов крымского референдума и включения Крыма в состав РФ? Об этом мы скоро узнаем».

Вместе с тем, как полагает белорусский публицист Виталий Цыганков, Лукашенко все труднее удерживаться в своей традиционной схеме балансирования между Востоком и Западом: «Очевидно, что Кремль давит на него с требованием поддержать российскую позицию, — и столь же очевидно, что Лукашенко будет отбиваться до последнего, чтобы избежать этого. Однажды ему удалось не признать Абхазию и Южную Осетию – тогда Лукашенко выпустил политзаключенных и начал либерализацию отношений с Западом. Но сейчас ставки для Москвы гораздо выше, и ему придется уступать там, где интеграция с Россией стала слишком глубокой – прежде всего, в военной сфере».

Текст: Вадим Довнар