«Европа утратила душу»

Вопросы: Вартан Тоганян

Можно ли говорить, что западные средства массовой информации освещают мировой политический процесс беспристрастно и всесторонне?

 В так называемой свободной и независимой европейской прессе мы наблюдаем значительное количество манипуляций и искажений образов как европейских оппозиционных политиков, так и российских. В европейских СМИ Россия представлена совершенно недемократичной страной. Но когда сюда приезжаешь, становится очевидно, что созданный на Западе образ абсолютно не соответствует действительности. За последние 10 лет Россия проделала огромный путь. И это во многом заслуга Путина. Он продемонстрировал, что даже в очень сложной ситуации можно продвинуть Россию. Оказывается, медведь – это очень милое, мягкое животное. Если, конечно, его не злить – иначе он превращается в «русского медведя».

А злить его пытаются очень часто. Американцы, исходя их своих геостратегических соображений, иногда стараются отодвинуть Россию на обочину. Пример тому – «оранжевые революции», которые финансировались отнюдь не Евросоюзом, а американцами. Еще одна попытка охоты на медведя – это ситуация с размещением ракетных систем в Чехии. Шаг, который трудно назвать дружественным. Естественно, ни одна европейская страна не заинтересована в таком развитии событий.

Я считаю, что Россия – культурная, историческая и в значительной части географическая часть Европы. И если серьезно воспринимать проект всемирного развития Европы, тогда нужно учитывать, что Россия – часть Европы, а Европа – больше, чем Европейский Союз, и реализация всемирного проекта без России невозможна.

И, конечно, интерес европейцев состоит в том, чтобы углублять мирные и дружественные отношения с Россией. Это связано и с заинтересованностью в снабжении Европы ресурсами.

 В общеевропейском политическом процессе есть такие краеугольные вопросы, как миграция и безопасность, в том числе проблема НАТО. Где заканчивается внешняя граница Европы? Где заканчиваются границы НАТО, и как дальше быть с миграционными процессами?

 Я, как австрийский политик, хотел бы, чтобы, прежде всего, была оживлена идея нашего нейтралитета. Я совершенно не хочу, чтобы продолжался процесс, поддерживаемый австрийскими политическими кругами и ведущий Австрию к отказу от идеи нейтральности – в сторону НАТО. В НАТО нам искать нечего. Я хочу возродить традицию, которой следовал бывший федеральный канцлер Австрии Бруно Крайский: выступать посредником в международных конфликтах и сохранять нейтралитет. Я считаю, что мы так должны бороться с несправедливостью. Здесь я имею в виду такие случаи, как Косово – вопреки всем нормам международного права этот регион был объявлен независимым. Я также говорю об Абхазии и Южной Осетии, где произошла агрессия со стороны режима Саакашвили. Российское население, которое в этих регионах является большинством, пытались оттуда выдавить, и лишь благодаря вмешательству российской армии удалось избежать еще больших жертв.

Будучи австрийским политиком, я в то же время являюсь и европейцем. Я считаю, что наша задача состоит в том, чтобы спасти Европу, не допустить ее краха, ее вымирания.

Нам необходимо изменить наше мышление. Мы должны строить Европу по принципу федерализма, такую Европу, о которой говорил Де Голль – федерацию родин, разных отечеств. Необходима поддержка европейских семей для того, чтобы люди могли сочетать профессиональную деятельность с семейной жизнью. Для того, чтобы они могли иметь более одного ребенка в семье. И ни в коем случае нельзя считать ответственной политику, при которой европейские семьи остаются один на один со своими проблемами и не получают никакой поддержки от государства, а демографический провал заполняется мигрантами. Я имею в виду мигрантов не из европейских стран. Я бы хотел, чтобы христианская Европа сохранилась для наших детей и внуков. При этом я всегда говорил, что необходимо уважение ко всем народам, культурам и религиям. И только тот, кто уважает себя, будет уважать других и их веру.

Границы Европы имеют свои естественные культурные, исторические и географические пределы. В том случае, если страна на протяжении своего развития исторически, культурно и отчасти географически относилась к Европе, то это европейская страна. Если один из этих факторов не соответствует действительности, то эта страна не может быть членом европейского сообщества.

Вы затронули вопрос расширения НАТО. Мне было бы особенно приятно видеть, как Европа, набравшись мужества, развивает собственную политику безопасности. Я всегда говорил, что Европа утратила свою душу, и мы должны эту душу ей вернуть. Наряду с идеей европейского федерализма (федерации разных отечеств в рамках Европы) нашей целью должно быть также создание европейского оборонного союза, который был бы независим от НАТО. И Россия должна быть частью этого союза.

Евросоюз развивается и расширяется. Но не все страны одобряют конституционный процесс. Не означает ли увеличение числа его противников то, что Европейский Союз как централизованное государство будет ослабевать?

 Да, это так. Централизованный путь развития европейские народы сейчас отвергают. У них нет желания узнавать про национальные государства. Однако надо сказать, что политики на уровне Европейского Союза, а также главы европейских государств целенаправленно проводят политику против собственного населения. Они хотят, чтобы диктат конституции ЕС (а я говорю здесь о диктате совершенно осознанно) был продавлен через головы жителей европейских стран. Там, где проводился референдум, например в Ирландии, этот договор потерпел фиаско. Процесс создания Евросоюза напоминает поезд, который несется на всех парах неизвестно куда, а граждан в вагонах нет.

 В европейских странах, в частности во Франции, очень давно ведется активный диалог по поводу вступления Турции в ЕС. Какой позиции по этому вопросу придерживаетесь вы?

Процесс, который происходит в рамках развития Евросоюза, нами отвергается. Я уже сказал, где, по моему мнению, заканчиваются границы Европы. И Турция ни культурной, ни исторической частью Европы не является. Три процента территории Турции, которые находятся на европейском континенте – это исторически обусловлено: во время Османского нашествия турки дошли до Вены, но впоследствии их из Европы вытеснили. Все, что у них осталось в Европе – эти три процента.

Турция — прекрасная страна с выдающейся культурой, с гордым и замечательным народом, но это не делает ее частью Европы. Мы можем говорить о партнерстве со всеми народами – как европейскими, так и находящимися вне Европы. Однако ни в коем случае нельзя считать Турцию частью Евросоюза, ведь она может превратиться в исламского троянского коня. Мы не можем здесь создавать прецедент, на основании которого и другие неевропейские страны могли бы претендовать на вступление в Европейский Союз. Это будет означать конец Европы и начало Евроазиатского союза. Иногда возникает впечатление, что многие европейские политики хотят покончить с чисто европейским проектом и расширить его до евроазиатского или даже евроазиатско-африканского.

Какие российские парламентские или непарламентские силы вы бы хотели видеть в качестве ваших политических партнеров?

В любом случае это партия «Единая Россия». В личных беседах и консультациях мы пришли к выводу, что у нас наибольшее число пересечений точек зрения и позиций.

 А какой вы видите политическую карту Европы в 2020 году?

Я слишком реально смотрю на политическую ситуацию, чтобы ожидать кардинальных изменений за такой короткий период. Но было бы очень хорошо, если бы мы могли справиться с демографической проблемой и повысить рождаемость в Европе. Хотелось бы, чтобы мы к тому времени преодолели экономический кризис, с тем чтобы благосостояние европейцев росло и одновременно повышался уровень социальной справедливости. И было бы очень приятно, если бы партнерство Европы и России продвинулось в том направлении, чтобы можно было не говорить о размещении ракетных систем.

А себя я хотел бы видеть президентом Австрии.